Золотой поезд

Вместо ответа на ленту посыпались буквы:

хххфффхххсссффф,

а потом аппарат спокойно начал печатать:

…у аппарата я богдан павлу - уполномоченный чехословацкого корпуса, кто у аппарата???

…у аппарата я, голованов, полномочный комиссар уральского областного совета…

…немедленно приостановите движение красноармейских и красногвардейских частей Челябинску, освободите сибирскую магистраль от германских вооруженных сил, препятствующих нашему движению на родину, противном случае будем силой пробивать себе дорогу на екатеринбург. богдан павлу???…???…??

…гарантируем свободное продвижение чешских эшелонов на владивосток. во всей советской россии и на протяжении всей сибирской магистрали нет ни одного немецкого солдата, чтобы следовать на родину, совсем не требуется занимать вооруженной силой беззащитные города и расстреливать рабочих, как это сделано вами в сызрани, самаре, уфе, челябинске и омске. голованов???…???…???

…ваши сообщения неверны, мы только вынуждены защищаться от возможного нападения германских сил и спешим на родину, требуем освобождения сибирской магистрали немедленно, богдан павлу???…

…ехать во владивосток из челябинска ближе не через екатеринбург. вы сами разоблачаете свои контрреволюционные планы???…???

…это последнее ваше слово???…???…???

…да…

…таком случае прощайте…

…прощайте…

Аппарат замолк.

Голованов молча свертывал в катушку оборванную ленту.

- Когда уходит первый красногвардейский эшелон под Челябинск? - спросил он Долова.

- Сегодня в час ночи, - почтительно выпрямился Долов.

- Пошлите вместе с нами этих… железнодорожников. Пусть лучше с чехами повоюют, - усмехнулся Голованов.

Долов звякнул шпорами и отступил на два шага назад.

- Едем, - повернулся к Реброву Голованов.

- Постой, Егорыч, - отозвался Нечаев, склонившийся у одного из аппаратов.

- Шифровка из Москвы!

Телефонист быстро наклеил на синий бланк кусочки ленты и подал его Голованову. На бланке стояли ряды цифр:

- Расшифруй в комиссариате, - протянул Голованов обратно телеграмму Нечаеву, - а я заеду туда позднее. Пойдем, Ребров.

Они вышли. Шофер, покрутив ручку, вскочил за руль, нажал ногой на педали. Машина ринулась от телеграфа.

- Ну, вот видишь сам, как обстоят дела. Мы вызвали тебя вот для чего…

В Челябинск пошлете?

- Нет. В Академию или охранять Николу…

- Какого Николу?

- Романова.

- Вместе с ним сидеть под замком? - нахмурившись, спросил Ребров.

- Да, это невесело. Согласен. Но в городе тревожно. Появились неизвестно откуда приехавшие иностранцы. Один ходатайствует за арестованную сербскую королевну, другой - за князя Львова, третий - за великого князя. А на самом деле, конечно, приглядывают за царями…

- Чего смотришь? Пугнул бы, - перебил Ребров.

- Конфликт с державами из-за царя? Он этого не стоит, - ответил Голованов. - Сюда же, - продолжал он, - перебросили Академию, и съезжаются сотни офицеров царской армии. Документов мы тут кучу перехватили. Выходит, что готовится заговор, похищение семьи Романовых. Тут нужен человек покрепче.

- Почетная задача, что и говорить, - проворчал Ребров. - Ты своди меня хоть в особняк и покажи сперва.

- Туда и едем, - ответил Голованов. - И чего с ним Москва возится, не понимаю, - недовольно сказал он.

Дом инженера Ипатьева стоял на Вознесенской площади, открывая собой небольшую улочку, круто спускающуюся к Исетскому пруду. На площади он терялся и был незаметен. Полутораэтажный особняк был обнесен свежим тесом, который не давал возможности с улицы видеть, что происходит внутри, а из особняка - что делается на улице.

Часовые были расставлены на улице и внутри, за забором. Они просмотрели пропуска. Вызвали коменданта.

Комендант вышел в рабочей блузе, с топором в руках.

- Ты что это? - спросил изумленно Голованов.

- Тополя укорачиваю. Разрослись перед самыми окнами, - ответил комендант, махнув топором на срубленные ветви.

Ребров и Голованов прошли через маленькую калитку, потом через парадную дверь и очутились в прихожей особняка. Сразу налево от лесенки парадного хода помещалась комендантская. В ней каждый день дежурили один из членов областного исполкома и комендант.

За комендантской белела вторая дверь. Около нее еще от инженера Ипатьева осталось стоять огромное медвежье чучело с раскрытой пастью. Чучело вдруг шевельнулось, и из дверей вышел волосатый широкий человек в просторной одежде и прошел к выходу.

- Поп.

- Зачем он здесь? - спросил Ребров коменданта.

- По праздникам обедню служит.