Золотой Сын

Виктра поправляет золотой наплечник, спиралями обвивающий ее плечо, и насмешливо произносит:

– Этот чудесный мальчик так тщеславен! Думает, что и ураганы бушуют ради него. Аукцион начнется после церемонии, – добавляет она, заметив, что я ее совершенно не слушаю, и кивает на заходящий на посадку аэрокар. – А вот и он!

Из аэрокара выходит Шакал. Ожоги зажили, лишь в некоторых местах кожа едва заметно розовеет. Он шутливо кланяется отцу, не обращая внимания на шепоток, пробежавший среди свиты.

– Отец, – кивает он Августусу, – я подумал, что дому Августусов следует присутствовать на церемонии в более или менее полном составе. Ведь мы должны держаться вместе, несмотря ни на что!

– Адриус, – отзывается Августус, пристально разглядывая сына, как будто ища, к чему бы придраться, – не думал, что тебе по душе светские рауты. Вряд ли церемония придется тебе по вкусу.

– Ах вот почему я так и не получил приглашения! – театрально смеется Шакал. – Или же причина в терактах? Впрочем, какая разница. Я здесь и рвусь быть рядом с тобой в этот знаменательный день! – восклицает Шакал, широко улыбаясь всем присутствующим, он отлично знает, что отец никогда не устраивает публичных сцен. – Что ж, пойдемте! – провозглашает он, награждая меня зловещей усмешкой, которую наверняка замечают остальные.

Каков актер, думаю я, рассеянно следуя за Виктрой в самом конце длинной процессии. Мы идем по извилистым лабиринтам мраморных коридоров из нашей виллы в сады цитадели, расположенные в двух километрах отсюда. Башня верховной правительницы возвышается посреди розового сада и ручейков, словно огромный двухкилометровый меч.

Сад пересекают тысячи искусственных ручьев. В них плавают цветные рыбки, в тихих заводях снуют творения рук ваятелей – розовые русалки, в цветущих деревьях притаились кошкозьяны. Под сенью ветвей отдыхают огромные тигрорыси. Фиолетовые мотыльками порхают меж деревьев, играя на скрипках зловещие мелодии. Ночные сады Вакха, но без разнузданных оргий, которые так забавляли греков, – эльфы от души посмеялись бы над подобным заведением, но ауреи себе такого не позволяют. По крайней мере, прилюдно.

За деревьями видны и другие процессии, несущие штандарты – огромные сияющие полотнища из ткани и металла. Наш красный с золотом лев на гербе беззвучным рыком бросает вызов им всем. Вот по мощеному мосту прошла семья Фальт с вороном на серебряном поле. Мы со скучающим видом провожаем взглядом их лорда и копейщиков. Само собой, все они при лезвиях, но остальная техника под запретом – никаких планшетов, гравиботов и другого оружия – такова традиция.

Над нами возвышается башня. Основание покрыто фиолетовыми, красными и зелеными лишайниками, увито плющом тысячи оттенков, ласкающим стекло и бетон, словно пальцы жадных до денег претендентов на руку богатой вдовы. Шесть огромных лифтов поднимают благородные семьи к небу, на самый верх.

Лифт обслуживают поражающие своей красотой розовые слуги и бурые лакеи в белых ливреях с золотыми треугольниками Сообщества.

Плоская кабина лифта, оборудованная гравитаторами, находится в центре поляны, посреди колышащейся на ветру зеленой травы. Несколько медных тут же обступают Плиния, который, будучи политиком, уполномочен говорить от лица лорда-губернатора. Видимо, произошло какое-то недоразумение – семья Фальт успевает проскочить в лифт прямо перед нашим носом.

– Социальная ловушка, – бормочет Августус, повернувшись к Лето, и фаворит подходит поближе. – Идиоты! Смотри, сейчас сделают вид, что это вышло случайно, а потом скажут: вам придется ехать на одном лифте с домом Фальтов! А ведь на самом деле они должны умолять нас пройти первыми!

– А вдруг это и правда случайность? – спрашивает Лето.

– Только не на Луне, – скрещивает руки на груди Августус. – На Луне – все политика.

– Времена меняются.

– Времена меняются уже давно, – шепчет Августус.

Лорд-губернатор сосредоточенно изучает лица своих слуг, как будто подсчитывая, сколько у нас лезвий. У одних лезвия пристегнуты к поясу, у других, вроде меня, обвивают предплечья. Тактус и Виктра перекинули свои через плечо на манер перевязи.

– Три копейщика ни на шаг не отходят от лорда-губернатора, – тихо приказывает Лето, мы киваем и подходим поближе. – Никакой выпивки!

Тактус стонет в знак протеста.

Шакал бесстрастно наблюдает за тем, как Лето командует свитой его отца.

Плиний побеседовал с работниками цитадели и выяснил, что мы и правда должны ехать на одном лифте с Фальтами. Но следующая новость оказывается еще более зловещей: наши черные и серые должны остаться внизу.

– Все семьи должны проследовать на церемонию без прислуги, – объясняет он. – И без телохранителей.

По рядам проносится ропот.

– Тогда мы никуда не пойдем, – произносит Шакал.

– Не будь идиотом! – резко оборачивается к нему Августус.

– Ваш сын прав, – поддерживает Шакала Лето, – Нерон, опасность слишком…

– Некоторые приглашения куда опаснее отклонять, чем принимать! Альфрун, Джофо! – Августус делает резкое движение ладонью в сторону своих меченых.