Золотой век империи монголов

Экономические требования монголов также не были слишком обременительными. Земельные налоги, которыми облагались китайцы, были относительно мягкими и в тяжелые времена отменялись. Как и на севере, монголы возлагали надежды на шэ, полагая, что они будут способствовать восстановлению сельского хозяйства. Южные шэ, подобно северным, имели в своем распоряжении амбары с зерном для благотворительных целей, которое распределялось среди неимущих. Это может служить еще одним примером неослабевающих усилий, которые монголы прилагали, чтобы завоевать доверие всех слоев южнокитайского общества.[759] Как и на севере, на юге Хубилай также ввел государственные монополии на соль, чай, алкоголь и некоторые другие товары, но цены на эти продукты оставались достаточно необременительными.

[760]

Главным свидетельством того, что Хубилай стремился скорее поддержать, чем подорвать южную экономику, является его политика в вопросе бумажных денег. В сунском Китае существовала своя система бумажных денег, которую теперь следовало включить в юаньскую. Завоевание Южной Сун нанесло серьезный удар по сунской бумажной валюте, которая полностью бы обесценилась, если бы монголы не оказывали ей некоторую поддержку. И все же объединение страны требовало введения единой денежной системы. Южные деньги хуэйцзы не могли сосуществовать с чжунтун, ходившими на севере Китая. Некоторые советники Хубилая предлагали ему просто объявить сунские деньги недействительными. Подобный шаг произвел бы хаос в южнокитайской экономике и разорил бы многих купцов и землевладельцев. Однако Хубилай избрал другой путь, который не наносил ущерба экономическим интересам южных китайцев. Он позволил им обменять хуэйцзы на северные деньги за несколько лет.[761]

Северная валюта в таком случае должна была постепенно вытеснять хуэйцзы. Если бы монголы отказались принимать хуэйцзы или потребовали их немедленного изъятия из обращения, сунская экономика была бы, несомненно, разрушена. Хубилай предотвратил экономический крах, который грозил Южному Китаю.

Еще одним свидетельством того, что Хубилай стремился восстановить благосостояние юга, может служить поддержка, которую он оказывал морской торговле. В общем и целом это было продолжением его политики по расширению внешней торговли. Как мы уже указывали, Хубилай увеличил число Управлений Морской Торговли. Он открыл южнокитайские порты для купцов из многих заморских стран. Торговля стала развиваться быстрыми темпами, и в Китай стали поступать различные товары, способствовавшие процветанию южных провинций.[762] Меры, принимавшиеся Хубилаем и монголами, не следует целиком и полностью относить на счет альтруизма, поскольку правительство собирало с внешней торговли хорошие налоги, а также получало для двора полезные и редкие товары. Поддержка сельского хозяйства и постепенный перевод хуэйцзы в юань-скую денежную систему сулили существенные прибыли в будущем.

Несмотря на усилия Хубилая, враждебность населения Южного Китая к монголам не проходила. В некоторых южных областях вспыхивали восстания. Некоторые южные военные части отказывались складывать оружие. В 1279 г. Чэнь Гуйлун ввел остатки сунских войск, насчитывавшие, по сведениям китайских источников, «несколько десятков тысяч человек» в Цзяннань, подняв мятеж против монголов. Хубилаю и монгольской армии понадобилось два года, чтобы подавить восстание, захватить Чэня и обезглавить (если доверять китайским летописям) 20 000 мятежников.[763] В 1284 в Гуандуне поднялись менее значительные волнения, в которых приняло участие всего 10 000 человек и которые монголы подавили без труда. Следующее восстание в Фуцзяне потребовало от монголов большего напряжения сил для восстановления контроля над этой областью. Для борьбы с мятежниками было задействовано 100 000 монгольских солдат. Однако установить полный порядок в южных провинциях так и не удалось, и мятежи продолжали вспыхивать во все время царствования Хубилая. Многие южане не могли примириться с монгольской властью. Это непрекращающееся сопротивление вынудило Хубилая в 1289 г. издать указ, запрещающий жителям Цзяннани иметь луки и стрелы.[764]

Спустя десять лет после покорения Южной Сун Хубилай все еще считал необходимым уничтожать оружие на этой так называемой «завоеванной территории». Он был также вынужден держать на юге гарнизонные войска, особенно в городах.[765] Несмотря на все это, Хубилай проявлял по отношению к врагам снисхождение. Как сообщают китайские источники, он время от времени отпускал из тюрем многих плененных мятежников.