Золотой вулкан

Всякое передвижение становилось невозможным, и Самми Ским с Беном Реддлом сидели в своих комнатах, как в тюремных камерах. Мастер и Нелуто, жившие на скромном постоялом дворе нижних кварталов, не могли наносить им визитов, как это делали обычно. Оба брата не могли видеться и с доктором Пилкоксом, который обосновался в монастырской больнице и занимался там своей повседневной врачебной практикой. Самми Ским попробовал один раз выйти на улицу в метель и чуть было не остался погребенным под снегом: прислуга «Нортерн-отеля» едва вытащила его — живого и невредимого, хотя и потерявшего сознание. Пострадавшего внесли в комнату и долго оттирали. Придя в себя, он первым делом воскликнул:

— Почему мы не встретили зиму на девяностом градусе широты! Мы с таким же успехом провели бы ее на Северном полюсе — да еще и прославились бы.

Излишне говорить, что всякого рода службы не работали в это время в Клондайке. Письма и газеты не приходили, и даже телеграммы, видимо, замерзали в телеграфных проводах. Существовали серьезные опасения, что населению, пусть и поредевшему, не хватит продовольствия. Если бы не запасы, собранные в гостиницах и частных домах, Доусон был бы обречен на голодную смерть. Казино и игорные дома, разумеется, обезлюдели совсем. Никогда еще город не оказывался в таком ужасном состоянии, и власти не могли ничего поделать. Резиденция губернатора была физически недоступна, да и по другим канадским и американским территориям всякие административные связи и отношения прекратились. Жертвы эпидемий множились с каждым днем, отвозить их на кладбище не было возможности, а холода все же не препятствовали разложению трупов. Вот-вот объявится чума, и тогда вымрет весь Доусон.

Первый день 1899 года был просто устрашающим. Всю предыдущую ночь и потом весь день валил снег, грозя засыпать дома по самую крышу. Так уже и случилось с некоторыми домами на правом берегу Клондайк-Ривер. Можно было думать, что весь город исчезнет под белым покровом, как исчезли под пеплом Везувия Помпеи и Геркуланум[97]. А если потом наступят морозы в сорок — пятьдесят градусов, то снежная масса превратится в лед, и город, население которого погибнет без остатка, снова выступит наружу, лишь когда лед и снег растопят первые майские или, может быть, апрельские лучи.

Но второго января погода переменилась с необычайной резкостью. Ветер, сменивший направление, довел температуру до нуля. Опасения, что снег затвердеет, исчезли. Снег растаял за несколько часов, и, как говорится, надо было видеть это, чтобы поверить. Однако на смену снегам пришло самое настоящее наводнение, причинившее немало ущерба. Улицы превратились в потоки, несущие всякие обломки к Юкону и Клондайк-Ривер. Там они расплескивались и гремели по ледяной поверхности обеих рек. С холмов вокруг Доусона обрушились снежные лавины. Затопление охватило весь район. Ниже города Фортимайлз неимоверно вздулся и вновь покрыл прииски. Этот повторный разгром заставил Бена Реддла окончательно потерять надежду возобновить когда-нибудь эксплуатацию сто двадцать девятого участка.

Как только стало можно ходить по улицам, мастер и Нелуто не замедлили явиться в «Нортен-отель»: и они, и постояльцы гостиницы торопились узнать новости друг от друга.

Затем Самми Ским и Бен Реддл отправились в монастырскую больницу, где их восторженно встретили сестра Марта и сестра Мадлена. Доктор Пилкокс пребывал в своем неизменно хорошем настроении.

— Ну как, — спросил его Самми Ским, — вы все еще не нарадуетесь на вашу приемную родину?

— А как же, как же, господин Ским! Удивительный, просто удивительный этот Клондайк. Он чуть не исчез под снегами, но выкарабкался и явно будет чувствовать себя хорошо. Однако, я полагаю, никто не припомнит, чтобы когда-нибудь выпадало столько снега. Вы обязательно отметьте это, когда будете писать воспоминания о вашем путешествии, господин Ским.

— Непременно, доктор.

— Например, если бы вместо оттепели пришел жгучий мороз, мы все превратились бы в мумии. Какой был бы интереснейший материал для газет Старого и Нового Света!

— Так вот как вы воспринимаете вещи, доктор?

— Да, господин Ским, их так и надо воспринимать. Это философия.

— Философия при пятидесяти градусах ниже нуля! — засмеялся Самми Ским.

Скоро город обрел свой обычный вид, и привычки тоже, но первые дни были заняты захоронениями на доусонском кладбище многочисленных жертв эпидемии, которых не могли предать земле ранее.

В январе еще далеко было до окончания холодов в Клондайке. Во второй половине месяца морозы опять усилились. Но в конце концов при определенных мерах предосторожности можно было ходить по улицам. Температура падала до пятидесяти градусов, что не помешало, однако, Самми Скиму совершить несколько охотничьих вылазок вместе с Нелуто.

Бен Реддл, доктор и монахини не могли отговорить его от таких походов в окрестности города. В ответ он жаловался, что время тянется для него слишком медленно, ведь его не волнуют ни игры, ни развлечения в казино. Однажды, когда его убеждали слишком настойчиво, он ответил с полной серьезностью: