Золотой жук мисс Бенсон

Стоя рядом с Марджери, Инид Притти выглядела в два раза ниже ее ростом и, разговаривая с ней, была вынуждена постоянно задирать голову. От чересчур густого слоя тона ее лицо казалось оранжевым. А рот по контрасту был ярко-розовым. Ее ресницы, и сами по себе очень густые, были покрыты толстым слоем черной туши. Но особое впечатление производили, конечно, ярко-желтые волосы; с такими светящимися волосами ее можно было бы запросто разглядеть даже в абсолютно темной комнате. Натуральными были только глаза Инид, очень красивые, темно-зеленые с золотистыми искорками.

– Инид Притти! – весело провозгласила она, словно возвещая свое прибытие на бал во дворце.

Марджери молчала. Она, похоже, утратила дар речи, увидев столь сногсшибательную женщину, у которой было, пожалуй, меньше шансов вписаться в ее планы, чем у самой Марджери – выиграть первый приз за красоту. И потом, испытанное ею унижение, пока она ждала Инид Притти, и тот болезненный удар, который нанесла ей мисс Гамильтон, а также нечто очень-очень давнее, настолько давнее, что она, наверное, даже назвать это не смогла бы толком, – все это теперь смешалось, слилось в одно сильное и страстное желание: хорошенько выбранить Инид, унизить ее, доказать, что это абсолютно нормально – стоять на лондонском вокзале в допотопном металлическом шлеме, зато в высшей степени странно явиться туда без шлема.

И Марджери, указав на крохотное розовое нечто, якобы изображавшее шляпку, грозно спросила:

– А это что такое?

– Простите?

– Что это на вас надето?

Инид моргнула и ответила, как бы ставя бесконечные знаки вопроса:

– Одежда, а что? И все прочее, а что?

– Вам предстоит не дешевая развлекательная поездка в «Батлинз»[9], а экспедиция и сложные полевые работы в южной части Тихого океана, – строго сказала Марджери. – Так что вынуждена вам сообщить, я в ваших услугах больше не нуждаюсь.

И она, повернувшись, уже подхватила свой багаж, однако Инид моментально вцепилась ей в локоть, причем с поистине поразительной силой для столь крошечного и ярко раскрашенного существа.

– Пожалуйста, Мардж, – даже не сказала, а прошипела она. – Не надо так со мной поступать! Не надо, Мардж!

Это было сказано таким тоном, словно они с Марджери – давние друзья, и хотя Марджери уже не раз поступала с ней подобным образом, но теперь ей в кои-то веки следовало бы все же попытаться вести себя иначе и поступить со своей подругой по-человечески. Марджери все же сумела вырваться из цепких лапок Инид и наклонилась, чтобы поднять саквояж.

Страстно мечтая как можно скорее уйти оттуда, она, видимо, сделала слишком резкое движение, и ее бедренный сустав тут же пронзила острая боль, настолько сильная, что она невольно согнулась пополам. На какой-то ужасный миг ей показалось, что нога у нее сейчас отвалится. Ей даже дышать было больно. Инид, явно встревоженная, склонилась к ней.

– Мардж, что с вами? Почему вы застыли в такой странной позе? Вообще-то нам надо поторапливаться.

– Ничего страшного. Это все мое бедро…

– Ваше бедро-о? – переспросила Инид так громко, словно Марджери утратила не только способность двигаться, но и слышать.

– Да. Его иногда заедает.

– А хотите, я по нему стукну?

– Нет. Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не надо по нему стукать. Я ведь и упасть могу.

Инид в ужасе посмотрела в сторону перронов.

– Но нам действительно пора бежать, Мардж. Нельзя же, в конце концов, на поезд опоздать. – И тут что-то словно щелкнуло у нее в голове, и она уже совершенно спокойно сказала: – Хорошо. Я сейчас все улажу. А вы ждите.

И прежде чем Марджери успела возразить, Инид опять куда-то умчалась. Ноги ее двигались быстро-быстро, как ножницы – не пускала розовая юбка, которая внизу была вряд ли шире рукава, – впрочем, свой обширный багаж она оставила возле Марджери. Мальчишка, продавец газет, громко завопил: «За убийство девушки по вызову Норман Скиннер приговорен к повешению!», и к нему сразу устремилась целая толпа жаждущих купить последний выпуск. Об этой истории в газетах писали уже несколько недель, а людям все было мало.

– Мардж! Мардж!

Это была Инид, явившаяся в сопровождении чрезвычайно бодрого молодого носильщика с тележкой. Он моментально погрузил на тележку чемодан и саквояж Марджери, а затем и вещи Инид.

– О, как это у вас ловко получается! Какой вы сильный! Без вас нам бы ни за что не справиться! – пела Инид, однако так и не позволила носильщику взять самый легкий из предметов ее багажа – небольшой красный саквояж.

– Ваш поезд через пять минут отправляется, – заметил он, – так что придется нам пробежаться.

Пробежаться, конечно, было бы можно, вот только Марджери даже с места не могла сдвинуться.

– Все еще так больно? – спросила Инид.