Золотые камни (СИ)

- Здравствуйте, Ваше Величество! — произнесла она первая дрожащим и срывающимся от волнения голосом.

И тогда императрица Ольма улыбнулась лично ей. Сердце Филлис неистово затрепетало, а к щекам прилила горячая кровь от нахлынувшего волнения. Неловко прыгнувшая во время детской игры Карна опрокинула глиняный горшок с мелкими красными розами. Ольма Ариас повела рукой, чтобы тонкие колючие стебли сломанного цветка срослись, а потом поставила треснувший горшок обратно.

Прежде чем Филлис вспомнила, что не раз проделывала такое дома, Ольма быстрым шагом покинула детскую.

***

Письмо, перехваченное листаром Делун Найто, опрометчиво было лишено какого-либо прикрытия и перевязанного шелковым белым шнурком. Юная суетливая служанка несла его тайным дворцовым коридором от некой госпожи к некой другой даме — а может и к мужчине, и когда Делун отобрал у нее бумагу, сильно испугалась, закрыла покрасневшее лицо дрожащими ладонями и умчалась прочь. Жаль. Можно было задержать ее и допросить, ведь возможна и государственная измена, а письмо любой сумеет замаскировать под женское. Бывший рыбак был недоверчив от природы — и ровно настолько же бестактен.

Уединившись в своих комнатах, он нетерпеливо сорвал с бумаги завязанный бантом шнурок и вчитался в строки.

Моя дорогая Филлис!

Я знаю, насколько вы удивитесь, прочитав эти строки. Я бы и сама растерялась, испугалась и испытала бурю других противоречивых чувств. Но я не могла не воспользоваться вашим приездом во дворец, хоть и желала, чтобы этого никогда не произошло, чтобы мы с вами не встретились.

Вам пишет ваша родная мать.

Я прошу вас прийти в дальний коридор возле Центральных покоев, ночью, и ждать там. Нам с вами есть, о чем поговорить.

Ваша родная мать О.

Найто перечитал витиеватые письмена. Затем — снова. Почерк он распознал сразу, писала принцесса Ольма Ариас — он ведь столько раз видел официальные письма, подписанные ее легким росчерком! У других членов королевской семьи почерки более широкие, грубые и размашистые, и к тому же, все сходится. Вот только он не помнил, чтобы у лгуньи рождался незаконный ребенок.

- Конечно, ты не помнишь, - прошелестел голос над ухом. — Ведь я лично затуманивал твою память об ее беременности.

Круто обернувшись, мужчина увидел молодого человека со смуглым лицом и насмешливыми алыми глазами. Он смотрел прямо на листара, прожигая пронзительным взглядом насквозь. Темная простая туника и веревочные сандалии — кто этот проходимец вообще такой?! Как он попал во дворец?!

- Только не поднимай крик, - поморщился незнакомец, перехватив чужой настороженный взгляд. — Я — Падший. Зло во плоти, но не Подменыш и не Лжец, как меня иной раз любят величать.

Найто сглотнул.

- Чего ты хочешь?

- Вопрос в том, что угодно тебе, - бархатно и мягко прошелестел Падший, его медоточивый голос походил на глоток вкусного молодого вина. — Наказать блудницу Ольму и всем раскрыть ее позор или сделать вид, что ничего не получил и швырнуть бумагу в огонь. Я пощадил ее из милости, но она проявила упрямство и сделала по-своему.

- Если это действительно так, - ответил Делун, подбоченившись, - то ты подтолкнул ее к этому.

- Ничуть. Все решили листары и принцесса, вопрос в том, - мерзавец из Мертвой Пустыни гаденько ухмыльнулся, - кому верен ты?

- Я… - голос осип и сорвался, но не продолжить было бы преступно. — Я верен своему королю!

- Чудесно, - теперь Падший смотрел на него без улыбки, продолжая жечь алым страшным взглядом. - Докажи это ему. Не мне.

Вот и все. Кто придумал, что обязательно спасать слабых подлецов, а не раскрывать глаза на правду сильным достойным людям?

- Кто отец Филлис, удочеренной Анваром? — тихо сорвалось с уст.

- Брентер Райтон, - был дан ехидный ответ.

Глава 20. Возмездие и счастье

Делун Найто сорвался с места, как глупый быстроногий мальчишка. Сознание превратилось в падающий с горы снежный ком, четкая ясная память сменилась обрывочными воспоминаниями. Он мчался по мраморному коридору, расталкивал растерянную стражу у покоев императора, он пытался выкрикнуть севшим голосом: «Мой император!», и наконец, сумел выложить правду и показать письмо. Он сослужил верную службу Ариасам, губя тем самым незнакомую чужую женщину.

Окончательно опомнился Делун, когда по приказу Его Величества в главном зале собрались листары, их дети, вассалы, приглашенные лично главой стражи. На чужих лицах мелькали испуг, тревога, обеспокоенность, потому что вместо подготовки к торжественному празднеству назревали то ли скандал, то ли война с соседней страной, а может и что-нибудь похуже. Восточные вассалы — Син, Акияма, Дан и Яно — застыли за спиной у своего листара и на их лицах он увидел страх.

Император, сидевший на высоком кресле, был мрачен и зол. Делун деловито огляделся по сторонам. Где же Брентер?

- Листары! — грохнул Сет Первый. — Я собрал вас здесь с тем, чтобы открыть печальную истину! Два человека изменили мне.

Все разом стихли. Воцарилась мрачная, страшная тишина.

— Порочный листар, посмевший предать честь своего государя, выйди и покажись нам! Прояви свое мужество!