Золотые уколы смерти

Антон Каменецкий сидел за столом в своем кабинете, заложив ногу за ногу, покуривал и ждал новую сотрудницу, которую вызвали на минутку в отдел кадров что-то там дооформить.

Дверь отворилась, и вошла Воронцова.

— Разрешите, господин капитан?

— Может быть, мы с самого начала наших рабочих (и, надеюсь, дружеских) отношений обойдемся без формальностей, Ирина Владимировна?

Воронцова села на стул, оправила китель и просто ответила:

— Как будет угодно начальству. Итак, как мне вас звать-величать?

— На публике, особенно при старших по званию, лучше всего Антон Иванович, на вы. А в нормальной рабочей или неформальной обстановке просто Антон и на ты. К такому раздвоению легко привыкнуть. Я, в свою очередь, буду обращаться к тебе таким же образом, договорились, Ира?

— Договорились, Антон.

— Вот и хорошо. Тем более я не намного тебя старше. Мне тридцать два.

— Мне двадцать семь.

— Я, кстати, тоже разведен…

— Ну, Антон, это к нашим делам не относится.

— Согласен. Дальнейшее знакомство продолжим в рабочем порядке.

— Да, хотелось бы, чтобы ты ввел меня в курс дела.

Каменецкий выдвинул ящик стола, вытащил оттуда пухлую папку, хлопнул по ней ладонью и сказал:

— Вот здесь материалы по трем предыдущим убийствам. Внимательно ознакомься. Возможно, у тебя появятся какие-либо оригинальные соображения. Потом проведем свою мини-планерку, когда объявится Петя Дроздов. Он сейчас занимается последним случаем. Приедет, все расскажет, тогда и решать будем, что нам предпринять в первую очередь.

Покинув кабинет шефа, Ирина направилась в отведенную ей комнатушку метров двенадцати, где уселась за стандартный рабочий стол с лампой и печатной машинкой. До вечера она не разгибаясь изучала материалы и документы, собранные по трем загадочным убийствам, происшедшим с начала этого года в разных районах Москвы.

Только в обеденное время она заскочила в служебную столовую, быстренько перекусила. Поднимаясь по лестнице в свой кабинетик, встретила Антона Ивановича.

— Как впечатления, Ирина?

— Пока ничего определенного сказать не могу. Но дело очень интересное.

— Не сомневаюсь. В шесть вечера жду в своем кабинете. Подойдет и Дроздов. Не задерживайся.

— Хорошо. До встречи.

Чем больше Воронцова вникала в суть происходящего, тем более зловещим рисовался ей образ преступника, ведь все убийства были обставлены очень странным образом…

19 января в 10 утра горничная с третьего этажа гостиницы «Космос» в ужасе прибежала к администратору и сообщила, что в 305-м номере лежит мужчина, кажется, мертвый.

Она, мол, как обычно, пришла убраться, открыла дверь вторым ключом — а он, голый, лежит на кровати с открытым ртом.

Администратор сообщил директору гостиницы, и они пошли в номер. Там действительно обнаружили труп мужчины лет сорока.

Рядом, на ночном столике, стояли две бутылки: одна пустая, другая с остатками коньяка (последующие анализы показали, что в напиток ничего подмешано не было). В пепельнице насчитали полтора десятка окурков «Кэмела».

Приехавшая по вызову оперативная бригада выполнила все положенные формальности. Номер тщательно обыскали, сняли отпечатки пальцев отовсюду и тело отвезли в Бюро судмедэкспертизы.

При обыске ничего подозрительного найдено не было: все вещи Григория Андреевича Родионова (под таким именем поселился в гостинице этот уроженец Тамбова, приехавший в командировку) находились в чемодане — он, похоже, и не успел его распаковать. Только в душевой на полочке лежал бритвенный прибор и два импортных презерватива в упаковке.

Допрос гостиничных служащих ничего не дал. Дежурный администратор сообщила, что оформила, как положено, постояльца в восемь вечера. Он в одиночестве поднялся к себе в номер. И никто его больше не видел до тех пор, пока горничная утром не обнаружила тело.

Результаты экспертизы ошеломили. Причину смерти долго не могли установить, но в итоге целого консилиума судмедэкспертов пришли к выводу: Родионов умер от так называемого золотого укола — это когда в организм вводится раствор несовместимых сильных наркотиков, после чего человек отправляется в мир иной практически мгновенно.

Поскольку на бутылках и стакане, как, впрочем, и на других предметах не было обнаружено чьих-либо отпечатков пальцев, кроме родионовских, то логично было бы предположить вариант самоубийства.

Однако эту версию сразу же отмели. Наведенные на родине покойного справки говорили о том, что у этого человека не имелось ни малейшей причины покончить с собой.

Директор преуспевающего тамбовского ООО, которое занимается оптовой торговлей. Ни долгов, ни особых врагов… В семье — мир, счастье и любовь, двое чудных ребятишек. По характеру — абсолютно спокойный и уравновешенный был человек, спиртным не увлекался, о наркотиках всегда отзывался с отвращением. Много бегал по утрам.

Короче говоря, такие даже по большой пьяни и с большого бодуна руки на себя не накладывают.