Золотые уколы смерти

Это усугублялось тем, что личная жизнь Крутова так и не сложилась. Конечно, проблем с девицами не возникало — плати да пользуйся профессиональными ласками сколько влезет. Но хотелось не этого, а именно той романтической чистоты и любви, которая была у него с Роксаной и которую он так глупо променял на американскую белозубую дешевку…

Крутов несколько раз звонил по телефону, но незнакомый женский голос отвечал, что хозяйка сдала надолго квартиру и где пребывает в данное время — неизвестно.

Какие бы попытки найти бывшую возлюбленную ни предпринимал Славик, все они заканчивались безрезультатно…

— Откуда ты так подробно все разузнал, Петя? — недоуменно спросила Воронцова.

— Так я же с самим Славой пообщался.

— Ну и ну! И где ж ты его разыскал?

Дроздов усмехнулся:

— Так он в трехэтажном папенькином особнячке проживает, весь второй этаж занял. У меня от этих хором аж дух захватило. Ну, Крутов сначала долго не хотел откровенничать, а потом мы с ним хорошенько подвыпили, я ему пообещал помочь найти Роксану, он и пошел на разговор…

— А что с зубом?

— Все точно, Ирочка, все правильно. Есть у него золотая фикса, прямо на том же месте, что у всех наших жмуриков.

Каменецкий подытожил:

— Итак, драгоценные мои, что мы на сегодня имеем? Мотив преступлений, их «автора», даже адресочек нашей «фехтовальщицы» Воронцовой удалось раздобыть. Молодец, Ирина, я в тебе не сомневался! Но мы не имеем повода для ареста, только подозрения…

— Можно задержать и по подозрению, — подал голос Петр.

— Можно, — согласился капитан, — только, как уже было сказано, наш прокурор на это не пойдет, он дяденька крайне осторожный. Вот ты уверь его, что мы сумеем доказать вину Роксаны Моветян, он и упечет ее куда-нибудь в Лефортово. Но у нас, кроме двух весьма малоубедительных свидетелей, ничего нет.

— А если обыскать ее дом… там, в Зеленограде? — предложила Ирина.

— И что это даст? В лучшем случае найдем обычные одноразовые шприцы, пару доз наркотика. Привлекать ее за наркоманию, за распространение? Посадить в камеру…

— Ну да! — прервал капитана Петя Дроздов. — Там у нее начнется жуткая ломка, и за укол морфия она расколется по полной программе.

— Протестую! — решительно сказала Ирина. — Это негуманно и противозаконно, тем более речь идет о женщине!

Каменецкий рассмеялся:

— Это в тебе, Воронцова, взыграла так называемая женская солидарность. Речь идет на самом деле об опаснейшем преступнике, и тут никакие сентиментальные соображения не должны играть роли.

— Согласна, — нехотя ответила Ирина, — но я вижу более верный, беспроигрышный способ посадить Роксану за решетку при железном доказательстве ее вины. Чтобы проблем не возникло ни у нас, ни у прокуратуры, ни у суда.

— Это что же такое ты надумала? — с любопытством спросил капитан. — Посвяти нас, убогих, в свои гениальные оперативные замыслы.

Воронцова неторопливо закурила, выпустила в потолок струйку дыма:

— Только поймите меня правильно. Я по натуре не провокатор и не считаю подобные методы нормальными. Но такие штучки, вроде небольшого блефа, увы, иногда необходимо применять для достижения успеха…

— Да, у тебя это неплохо выходит, мы уже обратили внимание, — усмехнулся Каменецкий. — Ты, видимо, хорошо играешь в карты?

— Нет…

Ирина вздохнула и, очень серьезно глядя поочередно в глаза обоим своим коллегам, продолжила:

— Я считаю, что нам следует сделать вот что…

Глава 15

Уже два дня Воронцова и Дроздов, поочередно сменяясь, а иногда и вместе дежурили возле дома 12 по улице Лесной в Зеленограде.

Их задача — вести наблюдение за Роксаной, которая, как выяснилось, сняла здесь комнатушку и практически безвылазно в ней сидела.

Только два раза за все время Моветян покинула свое убежище (оперативники сразу же опознали Роксану, как только она появилась на крыльце): в первый раз — в магазин, откуда вышла с полной сумкой, и второй раз встретилась с каким-то вертлявым неприятным типчиком в скверике у аптеки, явно наркоторговцем.

Ирина и Петр большую часть времени проводили в специально выделяемых для операции автомобилях и к концу вторых суток уже дурели от тоски.

В принципе наблюдение завтра надо было снимать: разработанная и утвержденная операция должна была вступить в решающую стадию. Все теперь зависело от результатов переговоров капитана Каменецкого со Славой Крутовым. А пока ситуация не прояснилась, Роксану нельзя было выпускать из поля зрения: еще один труп оказался бы уже на совести оперативников, и по головке их бы за это не погладили.

К вечеру Ирина позвонила в кабинет капитана, чтобы узнать новости. Антон не стал рассказывать ничего по телефону, но велел Воронцовой быстренько приехать в управление, оставив Петю Дроздова на посту.

Когда Воронцова вошла, капитан что-то быстро писал, склонившись над столом, и не сразу обратил на нее внимание.

— Антон, ты сильно занят?

— Извини, Ирочка, но начальство велело срочно написать отчет о ходе расследования, вот я и… Ты посиди, покури, минут через пятнадцать мы все с тобой обсудим.