Золушка Xy

— Женщина без сознания. Получила сильный удар головой. Никаких других видимых повреждений нет. Повезло, малышке, — усмехнулся врач, по-видимому, научившийся быть черствым за годы работы, — машина всмятку. Двух других достают при помощи автогена, а на этой не царапины.

— Так, — прервал его Илья. У него не было желания выслушивать подробности аварии, которые врач скорой помощи, видимо, считал забавными, — пульс? — отрывисто спросил он.

— Слабый, кожа бледная, дыхание редкое, прерывистое.

— Поддерживайте проходимость дыхательных путей, вводите инфузионный раствор, — деловито командовал Илья. — Зрачки проверяли, если нет — то немедленно проверьте.

— Есть реакция! — радостно сообщил врач. — Наблюдаются спонтанные движения глаз при попадании света.

— Движения осуществляются в полном объеме? — уточнил Илья. — Очень хорошо! Артериальное давление?

— Сильная гипотония.

— Начинайте стабилизировать давление. Вводите катетер в одну из вен, — командовал Илья. — Нельзя допустить развитие отека мозга и повышения внутричерепного давления.

— Так, мы готовы ехать, — быстро произнес врач скорой помощи.

— Через сколько будете?

— Минут через десять. Встречайте.

Илья положил трубку.

— Что там? — поинтересовался Карякин.

— Молодая женщина. Везут к нам. Через десять минут будут. Я пошел в приемный покой.

— Да, Илюш, спускайся, — кивнул Карякин, — я тоже скоро подойду. А Никитин у меня получит! Где только шляется? Я пришлю тебе бригаду и все необходимое.

Илья спустился в приемный покой, где всегда людно. Послышался сигнал реанимобиля, въезжавшего на территорию больницы. Илья вышел на улицу.

Санитары скорой помощи работали оперативно. Моментально выкатили из машины носилки, на которых лежала пострадавшая, укрытая белой простыней. Санитарка семенила рядом, держа штатив с капельницей. Несмотря на опускающиеся сумерки, было еще достаточно светло, и Илья увидел лицо пострадавшей. Он почувствовал, как земля уходит из-под ставших внезапно ватными ног. Сердце сделало сильный рывок, а потом на какое-то мгновение перестало биться. Перед глазами все поплыло. Он смотрел на лицо Александры, которое было бледным и безжизненным, напоминая лицо мертвеца.

— Илья Сергеевич, — тормошила его медсестра, которая только что тоже спустилась в приемный покой, — куда ее? Что с вами, Илья Сергеевич? Вам плохо? — голос с трудом проникал в сознание. — Люба, звони Карякину, похоже ему плохо.

— Нет, нет, все в порядке, — непослушными губами произнес Илья. — Каково состояние больной? — обратился он к высокому уже немолодому мужчине, догадавшись, что это врач скорой помощи.

— Гемодинамика и неврологическое состояние сейчас стабильны, — врач удивленно рассматривал очень бледного Илью. — А вы-то в порядке?

— Срочно на рентгенографию, — уже громче скомандовал Илья. «Возьми себя в руки, она жива, она жива. А будет ли так и дальше теперь зависит только от тебя», — внушал он себе. — Нужно исключить перелом шейного отдела позвоночника.

Илья находился в какой-то прострации. Он стоял и наблюдал, как руки Александры во время исследования рентгенографом в боковой проекции тянут вниз, чтобы осмотреть все семь шейных и верхние грудные позвонки. Все это напоминало ему злую шутку. Этого не может происходить на самом деле. Он машинально, профессиональными движениями проверил тонус в конечностях, не снижен ли, что могло указывать на повреждение спинного мозга. Вроде, в порядке. Он даже не отдавал себе отчет, что эти самые конечности принадлежат любимому человеку. Нереальность происходящего не покидала.

— Так, что тут у нас? — донесся с порога голос Карякина. — О, Господи! — бросив взгляд на Александру, произнес он. — Илья, Илюш, ты как? — медсестры, стоявшие рядом и наблюдающие за ними, ничего не понимали.

— Нормально, — белыми губами прошептал Илья.

— Так, все, отойди в сторону. Усадите его на кушетку, — гаркнул он так, что девушки подскочили. — Дальше я сам все сделаю. В реанимацию, срочно! Валя, ты будешь дежурить, не спускать с нее глаз. Поняла?

Транспортировка заняла не более пяти минут. Все это время, держась рядом с каталкой, Карякин пытался уговорить Илью подождать в кабинете. Тот лишь упрямо качал головой, не произнося ни слова.