Золушка Xy

— Ладно, — одним взмахом руки Ниньо вернула себе нормальный вид, — думаю, ты все понял. Твоя судьба в твоих руках. Распорядись ею правильно. Турку вернешь, — она назвала имя и адрес, — поскольку Ильи к тому моменту уже не будет в городе. Он уедет раньше, чем ты сможешь туда добраться. Может, запишешь? — она усмехнулась. — Не забудь, а то придется напомнить в особо жестокой форме, — она немного помолчала, глядя на него с сожалением. — Какой же ты все-таки глупый. Не мог удержаться от соблазна и воспользовался сосудом. Ведь именно это помогло мне найти тебя. Хотя, немного позже я все равно вычислила бы где ты. Просто, пришлось бы немного потрудиться. Ну, пока…

Эдуард так и не смог ничего сказать, только молча смотрел, как образ Ниньо рассеивается в темноте комнаты.

В следующий момент ему уже снился кошмар. Огромные зубастые червяки поедали его плоть. Он лежал на полу, и со всех сторон к нему сползались эти уродливые создания. Они влезали под кожу и начинали пожирать его. Эдуард орал от боли, которую чувствовал так остро, как будто все происходило на самом деле. Он ощущал, как твари отхватывают кусочки плоти. Их становилось все больше и больше. Уже все тело Эдуарда кишело ими, бугрилось и вздувалось. Боль была нестерпимая. Он не мог встать и убежать, словно прирос к полу.

Один червяк подполз к самому лицу, раскрыл мерзкую пасть, откуда показался язык, похожий на змеиный. Он будто смеялся над жертвой, влезая в ноздрю и преграждая доступ воздуху. Крик Эдуарда превратился в дикий визг, пронзительный и полный ужаса и боли.

Пытка длилась, пока на улице не наступил рассвет. Только тогда бедняга смог проснуться. Лежал весь мокрый с широко открытыми глазами. Вскочив, осмотрел тело, от которого во сне почти ничего не осталось, кроме головы и обглоданных костей. Сейчас все было на месте. Отголоски боли все еще набегали волнами, заставляя вскрикивать.

Дрожащими руками он натянул рубашку и выбежал из дома. Бесцельно бродя по улицам, вспоминал ночной кошмар. Стоило закрыть глаза, как картинка оживала, боль возвращалась. Немногочисленные прохожие с удивлением смотрели на странного парня, который внезапно начинал корчиться словно от боли, широко открывая рот будто в крике, но ни звука не издавал.

«Да, на фига мне все это? — решил измученный в конец Эдуард. — Верну я эту дурацкую турку и заживу себе спокойно». «Правильное решение, умничка, — услышал он в глубине сознания голос Ниньо. — И помни, твой кошмар закончиться, только когда сосуд окажется в надежном месте, не раньше. Так что, поторопись».

— Да пошла ты!.. — грозно заорал Эдуард на всю улицу, грозя кулаком в воздухе. — Тварь, ненавижу тебя! — одинокий прохожий в ужасе шарахнулся от него.

Эдуард помчался обратно в квартиру. Стараясь не смотреть по сторонам и не закрывать надолго глаза, он покидал вещи в сумку, предварительно упаковав турку, и выбежал из дома. Он направлялся в аэропорт. «Лишь бы самолет не пришлось долго ждать, помоги мне, Господи», — молился он.

Глава 44

— Теплые вещи сложил? — стараясь говорить бодро, спросила Александра. — Говорят, там прохладно, особенно на Титикаке, — она полусидела в подушках на больничной койке и ела овсяную кашу, которую принес Илья, а приготовила Вероника, взявшая на себя обязанности кормить «бедняжку». Больничную еду есть запретила, назвав ее отравой, способной одним видом довести человека до смерти.

— Наверное, даже больше, чем следует, — улыбнулся Илья, что получилось не очень весело.

— Так я тебе и поверила, — с сомнением посмотрела на него Александра. — Точно? Ничего не забыл?

— Да не переживай ты за меня! — Илья тряхнул головой. — Лучше скажи, как ты тут справишься?

— Не считая того, что буду умирать от скуки, в остальном, да, справлюсь, — она усмехнулась. — Кроме того, у меня теперь столько опекунов! Денис Матвеевич сказал, что продержит меня тут до твоего приезда. Вероника, наверное, решила меня раскормить, чтобы я стала похожа на толстую корову. Есть еще Лев, не забывай, который все время носит мне пакеты со всякой всячиной. Я тут уже известная личность, занимаюсь благотворительностью. Раздаю больным сладости и фрукты, которые он приносит килограммами.

— Это хорошо… — задумчиво произнес Илья, не поддерживая шутливый настрой Александры. — Я волнуюсь. Разрываюсь между долгом ехать и желанием остаться.

— Не волнуйся, любимый, — Александра взяла его за руку, вмиг став серьезной. — Все будет хорошо. Ты, ведь ненадолго едешь. Всего-то может недели на две. Я выдержу, хоть и буду сильно скучать.

Илья посмотрел на ту, что с каждым днем любил все сильнее. За две недели, что прошли с автокатастрофы, ее волосы отрасли, покрывая голову пушистым «ежиком». Она не стеснялась нового имиджа и ходила с непокрытой головой. Ее еще иногда мучили головные боли, но со временем они стали ослабевать. Появился аппетит, и на щеках заиграл здоровый румянец. Даже настроение улучшилось.

— Во сколько рейс? — спросила Александра, когда молчание затянулось, и она уже не в силах была выносить выражение тоски во взгляде Ильи.

— В пять двадцать пять.