Золушки нашего Двора

Матушка смотрела на нее, насупившись. Захохотав, Ванилла принялась целовать ее куда придется – в нос, в уши, в лоб.

– Уйди, оглашенная, отстань… – попискивала новоявленная принцесса.

– Сходим в трактир, обязательно! – пообещала подруга, наконец отцепившись от нее и направляясь к двери. – Только непросто будет тебе дворец неофициально покинуть! Я так понимаю, официально ты не захочешь?

Бруни представила сотни вопросов, на которые ей придется ответить, эскорт, что обязательно потащится за ней, расфуфыренную карету, толпу зевак у старого трактира…

– Упаси Пресветлая! – воскликнула она.

– Мы с Дрюней что-нибудь придумаем! – подмигнула Ванилька от двери и исчезла.

На ее месте тут же объявился королевский секретарь. Только что не было его – и вот, пожалуйста, нарисовался, с непременной папкой в руках!

– Ваше высочество…

– Давайте сюда ваш перечень, Ян, я подпишу! – задумчиво кивнула Матушка. – И скажите мне, у кого я могу запросить список беспризорных детей, в том числе оборотней, находящихся в вишенрогских тюрьмах или участках, а также перечень городских приютов и сметы на их содержание?

Брови Грошека, кажется, вознамерились улететь со лба.

– Ваше высочество! – воскликнул он, протягивая свиток и перо. – Ваше высочество, я могу подобрать необходимые данные, но на это потребуется время!

Матушка пробежала глазами перечень, убедилась, что правки ее и Кая приняты, и поставила подпись. Она по-прежнему не ощущала себя богатейшей женщиной Ласурии, однако ею являлась. И это было ей на руку!

– Еще мне понадобятся отчеты о доходах с моих поместий, кораблей и домов, – принялась перечислять она, – магистратские планы развития столицы и реестр пустующих объектов недвижимости Вишенрога…

– Пресвятые тапочки! – пробормотал секретарь. – Но зачем, ваше высочество?

Бруни посмотрела на испуганного секретаря и подумала, что ей тоже нужен помощник.

– Должна же я чем-то развеять царственную скуку? – улыбнулась она.

* * *

– А я боюсь красивых женщин, Ируна, – признавалась герцогиня рю Воронн экономке, когда гостья из Крея ушла. – Все кажется мне – они лишь себе на уме и до остальных им дела нет!

– Неправда, ваша светлость, – возразила та, подливая ей горячий морс с медом, – наш Яго как-то обмолвился, мол, если бы не эта девушка, он мог бы и не вернуться из той поездки!

От лица Фироны, и так бледного после болезни, вовсе отхлынула кровь.

– Тих-тих! – строго шикнула на нее Руфусилья. – Что же вы так убиваетесь по живому-то, герцогинюшка?

– И то правда! – выдохнула та. – Ируна, а ты знаешь, чем он занимается, мой сын?

– Вроде как торговые обозы, что ходят в Драгобужье и обратно, охраняет, – пожала плечами та. – Оно по времени так и выходит, конным путем, ежели портальные свитки не использовать!

– Ваш сын понятие о нашем народе имеет! – с уважением поддакнула Торусилья, накладывая себе еще блинов на тарелку. – Даже изъясняется по-нашенски весьма неплохо! Редко кому из людей удается подобное!

Герцогиня покраснела, будто похвалу адресовали ей.

В дверь постучали.

– Сидите, я открою! – вскочила Тори. – Надо блины растрясти, чтобы еще влезло!

Фирона проводила ее доброй улыбкой – за прошедшее время привязалась к охранницам как к родным!

Однако улыбка сползла с лица, когда порог переступил… Атрон рю Воронн.

– Сначала хотела не пущать, – сообщила из-за его спины невидимая Торусилья, – но он очень просился с вами, хозяюшка, поговорить! Ежели скажете, я его быстро выдворю!

Атрон недобро повел головой в ее сторону, однако промолчал.

Герцогиня медленно поднялась.

– Зачем ты пришел?

– Мне нужно поговорить с тобой, Фирона!

– Мы уже всё… – она запнулась, – …обсудили в прошлый раз!

– В прошлый раз я был не в себе! Давай попробуем снова?

– Хозяйка? – переспросила Тори из коридора.

Ее сестра обстоятельно вытерла салфеткой мордаху и руки, замурзанные в сметане, и поднялась, положив ладони на рукояти боевых топоров, торчащих из-за кожаного в металлических бляхах пояса почтенной рубаки.

Фирона молчала, слушая себя. Искала знакомые страх и трепет, что ощущала, когда видела мужа. Но их не было. Только бесконечная усталость, излечить которую могло лишь время.

– Говори, Атрон! – приказала она, и он взглянул на нее с изумлением. – Говори или уходи!

– Не здесь! – запротестовал он.

– Здесь! – отрезала герцогиня. – Все, кого ты видишь, заменили мне семью. У меня нет от них секретов!

Несколько горячих мгновений муж смотрел на нее, и непонятно было, чего от него ждать. Бросится, взревев как дикий зверь? Развернется и уйдет навсегда из ее жизни?

Однако Атрон сумел ее удивить. Широкими шагами прошел в кухню, отодвинул стул и сел. Взглянул на Ируну, спросил с непривычной мягкостью:

– Матушка, нальешь мне морса по старой памяти?

– Конечно, господин! – смутилась та. Встав, захлопотала у плиты, подогревая напиток.

– Присядьте, уважаемые рубаки, – не глядя на них, предложил герцог, – я не представляю опасности для вашей подопечной!

Его слова отозвались в сердце Фироны болью. Словно лопнула тонкая натянутая струна, хлестнув по нему! Атрон впервые говорил о ней… как о ком-то постороннем.