Зомби, ушки и рок-н-ролл...

— И что это должно значить? – ровным и чуть скучающим голосом поинтересовался Глава Храма, читая отчёты по стремительно ухудшающемуся состоянию столицы. Формально, конечно, он не был главным, но никто не пытался оспаривать его власти, потому что последний такой дурак пару лет назад неожиданно для себя самого оказался казнокрадом, еретиком и государственным изменником.

— А что это может значить? Никаких вторых-третьих смыслов во всём этом нет, – поморщился главный инквизитор, омываемый целебным светом сразу троих лекарей, которые весьма профессионально старались не привлекать к себе внимания. – Мало было одной тёмной твари, так ещё и вторая объявилась. Самое противное, что её одним ударом не прихлопнуть.

— Даже тебе? – слегка удивился Глава. – Насколько я знаю, ты вполне способен почти всю ночь пользоваться силой Бога. И ты говоришь, что новая тварь сильнее?

В этот момент лекари закончили колдовать и с поклоном вышли, не проронив ни звука. А инквизитор расслабленно прилёг на богато изукрашенную кушетку, наслаждаясь отсутствием боли.

— Да, брат мой, я слабее этой твари. И вряд ли кто-то из ныне живущих способен с этой тварью сравниться в силе. Грешно так говорить, но чувствую, и боги не смогут победить это существо.

Глава кинул на инквизитора изумлённый взгляд из-под кустистых бровей. Секунда, вторая, и острый ум одного из реальных правителей сопоставил известные факты со старыми легендами. Вот только ответ поселил в сердце старика липкий страх.

— Либерий… уж не хочешь ли ты сказать, что по столице ходит… Он? – сиплым голосом спросил Глава, так и не сумев выдавить из себя имени легендарного существа.

— Это не может быть никто иной, – тихо ответил инквизитор. – Он едва не убил меня, просто приблизившись. Даже Хален не способна на это.

Имя богини-смерти словно сгустило тени по углам кабинета, но священникам было не до того.

Они молились всем богам разом, чтобы древней тёмной твари не пришло в голову устроить в столице пир.

***

Я до хруста потянулся и не сдержал протяжного зевка. Не, спать на колокольне, конечно, было не особо удобно, но зато никто не мешал. Да и вонь города не так сильно докучала. Ну а вид отсюда вообще шикарен. Справа башни королевского замка мягко освещаются рассветным солнцем, вдали холмы, кое-где поросшие лесом, слева горизонт упирается в величественные даже с такого расстояния горы, а под ногами распростёрлись городские улочки, уже сейчас заполненные толпой спешащих по своим делам людей. Время, если меня не обманывают внутренние часы, что-то около шести утра. Впереди долгий и, надеюсь, продуктивный день. По крайней мере, вчера Ильич обещал подыскать что-нибудь для начала. Правда, вряд ли это "что-нибудь" будет запланировано на день, так что можно сейчас порешать свои дела.

Вновь беззаботно потянулся, блаженно выдохнул и с короткого разбега прыгнул на крышу храма. По ступням ударила прочная черепица, а колени пожаловались на большеватую высоту падения. Не страшно, ведь, как говорится, что нас не убивает… Пара почти картинных трюков, которые всё равно никто не мог видеть из-за маскировки, и я мягко приземляюсь на мостовую. Ну а уже тут наугад выбираю направление и спокойно иду, плавно ослабляя маскировку. Так я не возникну из воздуха, а просто буду замечен. Это вроде того фокуса, когда ты ищешь что-нибудь и не можешь найти. Например, шапку. Уже везде, вроде, посмотрел – и в шкафу, и в рукавах куртки, и в карманах, и, чем чёрт не шутит, в холодильнике и за бачком унитаза. Ну нет её и всё тут! Идёшь к маме/жене/девушке с вопросом "а где?", а она заглядывает в шкаф и произносит извечное "а это, по-твоему, что?", являя свету искомую шапку. Магия, как она есть. Но не о том сейчас.

Жизнь столицы весьма насыщенна в любом мире и в любой эпохе. Просто идя по не самым широким улочкам шумного города, я успевал заметить сотни маленьких историй, из которых и состоит пульс большого города. А с учётом наплыва беженцев, улицы напоминали реку в ледоход. И истории от того становились лишь разнообразнее. Вот уже успевший за утро напиться мужчина привалился к стене лавки и под забористый мат лавочника собирается справить нужду, не замечая ничего вокруг, в том числе пару крепких ребят, что собираются его немного поломать. Вот малолетний воришка стягивает с прилавка отвлёкшегося лавочника пару яблок и почти мгновенно растворяется в толпе. Вот на перекрёстке вовсю старается какой-то бард, терзая расстроенную лютню и выводя голосом историю об отважном добытчике. Вот на небольшой площади какой-то мелкий священник читает проповедь о великом свете, великом короле и великом королевстве, параллельно очерняя всех нелюдей. Проповедует он, однако, весьма умело, с полуслова заводя толпу. Даже мне стало не по себе среди разъярённых людей, и я поспешил пройти мимо. А вот по улице идёт какой-то маг со свитой, хотя до квартала знати далековато. Люди стремятся расступиться, а нерасторопных расталкивают в стороны охранники этого мага.