Зона особого внимания

– Чего хотел, то и получишь! – подвел итог Шурик. – Но сначала давай разберемся с казной. Нашему шефу известно, что Маршал начал через подставные фирмы переводить общак в Канаду и уже изрядно в этом преуспел. Сечешь, что может выйти? Получишь в своем кодле всю власть, а денежки – у дяди, и того станут мучить вопросы, сомнения… Так? Так, милый. А власть без денег тебе не удержать, отнимут, да с головонькой в придачу. Как, а? Ну что молчишь? А ведь знаешь, что этому горю можно помочь. Не знаешь? Экий ты…

Болт растерянно молчал. Сан Саныч вещал примерно то же, что и покойный Гущин. Гораздо понятнее и даже как-то ласковее говорил, только от этой ласковости у Болта тоскливо сжималось сердце и к горлу подкатывала тошнота. Он уже понял, кто на самом деле стоял за спиной у милицейского пахана – начальника Гущина. И еще понял Болт, что все разговоры о власти – липа, никакой власти у него не будет, то есть «шестерками» в своем кодле он, понятно, покомандует, но им самим будут вертеть, как захотят. Эх, лучше бы все оставалось, как было. Болт проклял тот день, когда польстился на предложение Гущина помочь ему стать во главе группировки. Однако вернуть ничего нельзя, он увяз, если продаст этих и признается во всем Маршалу – верная смерть. Нет, с этой дорожки уже не свернуть.

– Ну что, язык проглотил, Юрий Михайлович? Давай рассказывай, что знаешь. Сколько бабок было всего, сколько уже перевели, что еще осталось, кто получатель, как налажена связь, как задумана отмывка в Канаде. Давай, давай, не строй целку. Это же все ведь тебе нужно, не мне, не дяде. А мы тебе просто помогаем… Так что давай, подмахивай! Для начала поможешь нам устранить Ильдара и Штурмана…

И Болт заговорил. Знал он далеко не все, понимал, что кое о чем надо бы умолчать, но в смятении чувств не успевал сообразить, о чем именно. А бригадир прибывших, назвавшийся Сан Санычем, обнаружил неплохую финансовую подготовку, вопросы задавал, как бил под дых. Через полчаса Болт понял, что его выкачали до дна.

– Ну вот и все, а ты боялся… То, чего, ты говоришь, не знаешь, узнай. Только не тяни, время поджимает. И помни: Ильдар и Штурман. Это не ты их нам сдаешь, это мы тебе помогаем их убрать.

– Ильдар и Штурман? – переспросил Болт.

– Да, Ильдар и Штурман! – внятно повторил Сан Саныч. – Маршал – уже наша проблема. От тебя потребуется только устроить, чтобы он оказался в нужном месте в нужное время, дальше мы сами…

Болт облегченно вздохнул.

– Да не боись ты! – успокоительно улыбаясь, хлопнул Шурик бандита по крутому плечу. – Все пройдет чисто! Мы же не менты, да ты и сам небось догадался. Ну ладно! Пока свободен… Надо будет, найдем! Из-под земли достанем, так что не горюй! Спокойной ночи.

Шурик мило улыбнулся и вместе с двумя своими жутковатыми ассистентами покинул жилище Юрия Михайловича. Болт еще долго не мог прийти в себя и уснуть. Посетившие его сегодня люди не были похожи ни на ментов, ни на бандитов. Болт уразумел накрепко одно: они были гораздо опасней и страшней и тех и других, вместе взятых.

Юрий Болтянский, в миру Болт, даже по меркам блатной братвы оказался редкой поганью. Бывший метатель диска, когда-то получивший срок за угон автотранспорта, он с глубоким презрением относился к законам и понятиям блатного мира, гораздо понятнее и ближе ему были чистейшие отморозки и беспредельщики. Однако живой, не пропитанный алкоголем и наркотой разум (как спортсмен, Болт вел исключительно здоровый образ жизни) и феноменальный инстинкт самосохранения подсказывали: беспредел наказуем, а отморозки кончают плохо. Очень даже плохо кончают! Болт сам неоднократно вершил суд над зарвавшимися бритозатылочными юнцами…

Еще сидя в колонии, хитрый и осмотрительный Болтянский сошелся со старинным вором в законе Жорой Ладогой. Талант обаятельного мерзавца проявился уже тогда – «очаровать» пятидесятивосьмилетнего волка Ладогу было очень непросто. И вот тем не менее…

– Беспредельщики – мразь! – заявлял всегда Жора Ладога. – Воровать тоже надо… – Жора замолкал, гипнотизируя слушателей, и приглушенно-спокойным голосом неожиданно изрекал: – Воровать тоже надо честно!

Самые тупоголовые переспрашивали, как же такое может быть? Болт в таких случаях молчал, он прекрасно понимал, что для успешной бандитско-воровской карьеры (а о другой жизнедеятельности он, попав в лагерь, и не помышлял) надо прибиться к авторитетной группировке, блюсти понятия, почитать воров-законников, ни при каких обстоятельствах не утаивать краденое и не сдавать подельников. Это и есть воровать честно. Болт собирался блюсти эти правила неукоснительно, казалось, что воровской Париж стоит воровской мессы. Значит, держаться как можно дальше от беспредела, от отморозков всех мастей и оттенков.

Уроки Жоры Ладоги Болтянский усвоил на отлично.

– Борзеет беспредел – борзеют менты! – объяснял Жора воровскому молодняку. – Менты, как это ни странно, тоже люди… Не смейтесь там! – одергивал он непонятливых. – Когда мразь начинает фигурно опускать малолеток, калечить стариков и прочую гнусь творить, менты звереют! И достается тогда всем подряд.