Зона Посещения. Протокол «Чума»

Между тем из одного плеча монстра начало расти щупальце, из другого – тоже. Непонятные отростки стали появляться и на боках. Он трансформировался в нечто еще более ужасное и смертоносное. Самым правильным сейчас, по мнению Родиона, было – бежать. Но он не мог без приказа. А Луи молчал. В то время как монстр…

Рептильные глаза твари вдруг впились в Родиона. И что-то вспыхнуло в них… Да, совершенно определенно – узнавание и ненависть.

– Тхыы! Убхийтсаа! – Когтистый палец нацелился прямо в лицо Шепелеву. – Рузжье… Бхооль… Менхяаа! Зплхаатишшь!

– Доминик?! – вырвалось у Луи.

Родион застыл, потрясенный. Господи, неужели это чудовище – тот самый парень в средневековой одежде, в которого он стрелял?! Не может быть! Выжил, но превратился в… это? Луи же словно парализовало. Он стоял, не сводя глаз с медленно приближающегося чудовища, на коже которого погасли уже почти все языки пламени, а щупальца выросли на метр и продолжали удлиняться. Категорически не верилось, что тот двадцати-с-копейками-летний парень, высокий и стройный, превратился в эту здоровенную и смертоносную махину. Родиону удалось раньше Луи сбросить шоковое состояние, но чтобы схватить его за руку и крикнуть «Бежим!», пришлось сделать над собой изрядное усилие: шутка ли – настоятельно советовать предводителю, что делать!

Луи «отморозился» с трудом, перевел мутный взгляд на Родиона.

– Бежать надо! – с лихорадочным возбуждением, которое только и помогло ему преодолеть состояние солдата, ожидающего приказа, повторил Шепелев. – Иначе…

Его прервал крик ужаса, одновременно вырвавшийся из нескольких глоток. Он обернулся: чудовище ускорило свое движение, а его щупальца, резко увеличившиеся в длине, метнулись к Родиону и Луи. Реакция обоих безнадежно запаздывала, но один из ополченцев, очкастый толстяк, встал на пути щупалец, острые концы которых буквально пронзили его тело, выйдя из спины. Ополченец умер, не успев даже охнуть. Эта смерть словно что-то разблокировала внутри Луи.

– Уходим! – заорал он, только сейчас сообразив, как сковывало ополченцев его молчание.

Этот приказ все исполнили более чем охотно, да только он припозднился: монстр был тяжелым, скорость набирал медленно, но, набрав, бежал очень быстро, а щупальца его доставали бегущих с расстояния в несколько метров. Доставали и либо протыкали насквозь, либо отшвыривали в сторону со страшной силой, после чего они так и оставались лежать на асфальте, словно поломанные куклы. Понимание, что им не уйти, практически одновременно возникло у Родиона и Луи. Лицо последнего исказилось от страха и отчаяния.

– Стоять!! – Голос Луи вновь почти сорвался на фальцет. – Всем задерживать монстра!

Мгновение Родион не верил своим ушам – вот так отправлять безоружных людей на совершенно бесполезную смерть ради призрачного шанса на собственное спасение?! Но практически тут же шок и возмущение рассеялись, а их место заняла непоколебимая уверенность, что только так и нужно сделать, и никак иначе. Это и значит «искупить кровью». Все замерли и развернулись, не обращая внимания на то, что предводитель продолжает бежать.

Смерть надвигалась, и не было силы, способной ее остановить. Что могут их безоружные руки там, где бессильными оказались и пули, и взрыв?! Но речь не шла о том, чтобы остановить. Только задержать. Хоть чуть-чуть. Чтобы сберечь одну жизнь ценой многих. Но самую ценную – жизнь предводителя. Если он умрет, то… все пойдет прахом. Откуда-то Шепелев знал это. А значит, смерти Луи нельзя допустить! Ужас, круто перемешанный с боевой яростью и отчаянной решимостью умереть, но не отступить, замутил сознание Родиона дурманом сродни наркотическому.

Их осталось десять, и они встали плечом к плечу. Чудовище налетело на их сомкнутый строй, как, наверное, в древности боевой слон на фалангу копейщиков. Только эти копейщики копий не имели. Они были просто мясом, временным живым препятствием. Двоих монстр выдернул из строя сразу и со страшной силой ударил ими об асфальт. Остальные восемь с отчаянными воплями набросились на него, попытались сковать его руки и ноги, свалить на землю и… Что «и» – никто не знал, да и вряд ли в этот момент думал. Родион – уж точно нет. Несколько секунд даже казалось, что у них может получиться. А потом…

С хрустом сломалась шея одного из ополченцев. Ударил фонтан крови из рваной раны в горле другого, отлетела в сторону оторванная рука третьего, вывалились кишки из вспоротого живота четвертого…

Острая боль в правом подреберье застала Родиона врасплох. Слабость, подогнувшиеся колени – и он упал на асфальт, глядя уже снизу на разворачивающуюся бойню. Щупальце монстра, вонзившееся ему в бок, выдернулось и сзади пробило навылет шею еще одному ополченцу. Кровь толчками текла из раны в боку. Родион пытался отползти, одновременно зажимая ее рукой. Если суметь перевязать, то она не смертельная, вот только щупальце монстра наверняка занесло вирус. А раз так, ему конец. Почему же этот гад не убил его сразу? Или ему мало просто смерти? Хочет посмаковать его страдания? Такая вот месть за тот выстрел?