Зона посещения. Топот бессмертных

И точно, стоило ступить на полуразрушенные каменные ступени, как в свете фонаря Белошапочки показались размашистые следы засохшей крови. Картинка предстала колоритная. По углам аккуратными кучками лежали кости разной степени свежести, виднелись заскорузлые тряпки, в которых угадывались измызганные останки, рваная одежда или остатки бронежилета. Валялся расплющенный кислородный баллон – с таким Аспирин ходил когда-то в дальние рейды к Сеулу. Удобная была штука – спаренный, симпатичный, вешался на плечи, места занимал мало, сверкал антикоррозийной краской. Тот, что лежал перед Аспирином сейчас, напоминал расплющенную ромашку. Ржавую. Ну что делать? Время, как говорится, вносит коррективы.

Поодаль от изуродованного кислородного баллона ощетинивался перекушенными трубками нагрудник бронекостюма. Беленький, кажись, погранцовский, опознал сталкер. Картина скромного мутанческого дополнялась соответствующим запахом, наталкивающим на одну мысль – скорее натянуть на рожу противогаз. Тихий писк неожиданно заставил убийц людоедов насторожиться, глаза уловили движение в стороне, стволы мгновенно дернулись на звук.

Луч фонаря выхватил отвратительное, но любопытное зрелище. На покореженной отопительной трубе висели, привязанные изломанными хвостами, штук пять гигантских тушканов. Один из них еще шевелился и изредка истошно пищал.

Оба сталкера осторожно двинулись вперед.

– Запасы делали, – со знанием объявил Аспиринус, – не, Белёк, прикинь, как у нас в деревне лук сушили, так эти трупоедов. И кто мне теперь докажет, что кинетики неразумны? Истинно те глаголю: наши повадки у мини-мудачков, наши!

– И кте их на кер искать? – пропуская этнографическое заключение напарника, обвинительно прошипел Белошапочка, став похожим на недобитую мангустом кобру.

– Заткни пасть, – ласково посоветовал в ответ Аспирин, – русский мат тебе карму портит, морда скандинавская.

Интурист недоуменно обернулся.

– Но нам не фесет! – возмутился он, пнув со злости чей-то очередной заготовленный труп, отчего-то валявшийся на полу. И громко воскликнул: – Кинетикоф сдесь нет!

– Ну не ори, блин, просил же, – скосил глаз на напарника Аспирин. – Здесь они, гниды, тута. Кишкой, бляха, чую, погоди.

Пнутый Белошапочкой трупик тушкана оказался старым и полуразложившимся. От того, что его побеспокоили, по комнатенке прокатилась волна одуряющего смрада, хотя это казалось невозможным после вони, заполняющей воздух подземелья. Вместе со сладковатыми ароматами разложения в душу Аспирина проползло отвратительное чувство. Подвал был всего метров семь в длину, и никого, кроме доблестно издохших тушканов, в нем не было.

Где Агаш? Допустим, женщин уже слопали. Тогда всё, хана. Реально, искать дальше было просто негде. Типа, тупик.

Вырывая Аспирина из умозрительных лабиринтов, в связке полудохлых тушканов один вдруг зашевелился (видимо, из последних сил, уж больно жалобно и тихо попискивал) и звонко шлепнулся на пол. Некоторое время Аспирин в прострации наблюдал, как умирающее животное медленно ползет по полу, еле передвигая передними лапками, – задние были перекушены и неестественно вывернуты в противоположные стороны. Наконец, чуть слышно запищав, тушкан подвинулся еще чуть-чуть и… сгинул. Можно сказать – исчез. Причем так неожиданно, что у сталкера зрачки на макушку поползли. Белошапочка что-то залопотал, и Аспирин, обернувшись, увидел, что тот показывает на место, где только что лежало животное. Сталкер в недоумении шагнул туда, куда показывал напарник, присел, присмотрелся. Ничего интересного не обнаружил и, уже вставая, случайно двинул в сторону сплющенный кислородный баллон.

Взору открылась крупная решетка. Баллон прикрывал собой люк. Тушкан, очевидно, провалился через прутья вниз, в темноту.

– Сюда, быренько! – скомандовал Аспирин.

Белёк сорвался и присел рядом. Потом, ни слова не говоря, оба взялись за прутья и с неожиданной легкостью вынули чугунную преграду наверх.

Аспирин глазом моргнуть не успел, как напарник буквально слетел по ржавым скобам вниз. Не щадя подбитые бока и отвратительно матерясь, сталкер ринулся догонять шустрого приятеля.

Под круглым окошком люка разместился сводчатый туннель, протянувшийся длинной кишкой куда-то в темные дали. Вокруг пахло какой-то гадостью, было стремно, темно, но при этом жарко. Странно жарко, неестественно.

– Аномалия! – злобно прошипел Аспирин и схватил за плечо Белошапочку, собиравшегося бездумно рвануть дальше. Тот замер как вкопанный. Потом чухнулся, нагнулся, подобрал какую-то железку и швырнул прямо перед собой.

Мощный гул содрогнул мрачное подземелье. Сталкеры отпрянули, матерясь. Все пространство в четырех метрах от них и дальше по коридору заполнилось насыщенной ярко-желтой субстанцией. В пространстве буквально из пустоты развернулись бесформенные облака плазмы. Они осветили закопченные и потрескавшиеся стены с потолком. Сталкеры отпрянули, матерясь. «Горнило» – а именно эта аномалия висела перед ними – немилосердно пекла, обжигала и ослепляла.