Зоопарк доктора Менгеле

Скандал был неизбежен, родину гринго охватило землетрясение, много недель и месяцев страну трясло, штормило и колотило. Газеты плевались друг в друга желчью, стремясь приукрасить себя, редакторов снимали и назначали, политики совершали самоубийства в ванной, слушания следовали за слушаниями, здания судов в знак оскорбления осыпали пеплом, грифы огромной стаей кочевали из Манхэттена в Хьюстон, из Чикаго в Палм Бич, даже сам президент покрылся по́том, пытаясь во время телеэфира переложить вину за происходящее на коммунистов и подпольную деятельность неких элементов, проявлявших свою змеиную сущность с помощью лжи и хитрости.

Мино взял зонтик, стрелы и коробочку с асколсиной и спокойно уехал в небольшое местечко в штате Монтана, где он с удовольствием наблюдал за спровоцированным им хаосом. Зонтик, стрелы и яд он осторожно упаковал в пластиковый пакет и закопал под одной из скал неподалеку от арендованного им домика. Стопка книг, которые он привез с собой, уверяла каждого в том, что перед ними студент, желающий углубиться в изучение энтомологии и археологии.

Мино отомстил за свое прошлое. Д. Т. Стар умер, и о его смерти узнал весь мир. Теперь дело было за будущим.

Имя и цель группировки «Марипоса», ее средства и методы стали известны по всему миру. Полицейские гринго считали, что речь идет об огромной хорошо организованной террористической группе, использовавшей шприцы с ядом в качестве орудия убийства. Содержащийся в шприцах яд был очень специфическим и редким. Они были уверены, что обязательно раскроют и схватят членов группировки, нужно лишь время. Но пока никаких зацепок у них не было, хотя в полицию обратились триста тридцать четыре человека, признавшихся в убийстве Дале Теобальда Стара. Кроме этого, некоторые политики призвали к незамедлительным акциям против Муаммара Каддафи и Абу Нидаля.

Мино смотрел на заснеженные горные вершины и пел. Он пел песню с весьма подходящим припевом: «God, guts and guns made this country strong

»[37]. В камине уютно потрескивал огонь, и Мино наслаждался тремя последними письмами Марии Эстреллы.

* * *

Уркварт беспокойно ходил по номеру отеля. Гаскуань безразлично уставился в окно на Босфорский пролив и на Ускюдар, азиатский район Стамбула. Он злился из-за того, что отсюда не были видны прекрасные купола Топкапы (Topkapi Sarayi Müzesi), главного дворца Османской империи.

Они ждали гостя. Весьма значительного гостя, его доставили сюда по особому указанию, и он мог серьезно помочь в окончательной решающей схватке с группировкой «Марипоса». Они ждали сеньора Херобана З. Моралеса, более известного в их кругах как агент Z. Он должен был прилететь специальным рейсом из Латинской Америки.

– Nippon Kasamura, – в сотый раз пробормотал Гаскуань. – Делегация Nippon Kassamura – вот следующая цель этих свиней. Она прекрасно вписывается в их схему.

Он подошел к одному из мониторов и открыл файл с преступлениями террористов. Он знал их наизусть, но любил читать с экрана. От этого у него возникало сакральное чувство, что они борются с чем-то действительно серьезным; черным по белому там было написано, что именно они должны уничтожить, за что именно они отвечают.

Файл был длинным и начинался так: Отчет агента Z., первая идентификация: университет, столица страны, институт энтомологии, шесть месяцев после убийства Ломбардо Пелико, Андреаса де ла Парра, Хуана Монтросе, Фердинанда Зуккре и Леви Касталлена, а также двух граждан Северной Америки Кеннета Бека и Джона Фостера Пена, три месяца спустя студент Карлос Ибаньез исчез из студенческого сообщества. Лицо кажется знакомым, а после тщательного изучения выпусков газет прошлых лет в соседней стране нижеподписавшийся абсолютно уверен: Карлос Ибаньез и Мино Ахиллес Португеза, в юности убивший двух американцев, за что он был арестован и посажен в тюрьму, – один и тот же человек. На тот момент предполагалось, что Португеза погиб при пожаре в тюрьме.