Зов Атлантиды

Никудышное объяснение. Да и фраза слишком напыщенная. Но к чему впадать в панику? За ним никто не наблюдает. Уже несколько лет. Перестали считать опасным. Весь мир забыл о существовании опального капитана Финта Крута. Те, кто знал его, с трудом верили, что этот жалкий старик действительно когда-то был так опасен, как написано в его деле.

«Опал Кобой то, Опал Кобой се, – часто с горечью думал Финт. – Посмотрим, кто первый сбежит из этой тюрьмы».

Щелкнув пальцами, он погасил экран.

– Вперед и вверх, Дубец. Вперед и вверх.

Спрайт неожиданно улыбнулся, как и все водяные сопроводив улыбку чавкающим звуком, поскольку им приходилось втягивать язык, дабы показать зубы. На самом деле данное выражение лица не являлось для них естественным, поэтому они прибегали к нему только для обозначения своих эмоций перед прочими ветвями волшебного народца.

– Кстати, есть хорошие новости, Финт. Мне вернули штурманское свидетельство, отобранное после побега Мульча Рытвинга.

– Браво, сэр.

Дубец был в конвое, когда Мульч Рытвинг сбежал от полиции Нижних Уровней. Каждому члену команды подводного шаттла полагалось иметь штурманское свидетельство, на случай если старший штурман окажется выведен из строя.

– Пока только для чрезвычайных ситуаций. Но через год или два меня вернут в постоянный состав.

– Я, конечно, знаю, как сильно тебе хочется управлять подводной лодкой, но, надеюсь, никаких чрезвычайных ситуаций не возникнет.

Дубец попытался подмигнуть, что было довольно затруднительно, учитывая отсутствие век и необходимость в скором времени применить увлажняющий аэрозоль, дабы смыть скопившийся в глазах песок. Поэтому подмигивание, по версии спрайта, представляло собой небрежный наклон головы в сторону.

– Чрезвычайная ситуация с эвакуацией. Нет, она нам совсем не нужна.

«Песок в глазах, – подумал Финт. – Какая мерзость. Этот рыбец так же незаметен, как паровой каток со включенным гудком. Лучше сменить тему, пока кто-нибудь случайно не посмотрел на монитор системы безопасности. Моего везения как раз на это хватит».

– Итак, мастер Дубец. Сегодня писем нет, я полагаю?

– Нет. Ни одного письма уже который день.

Финт потер руки, словно его ждала масса неотложных дел.

– Ладно, не смею больше отвлекать тебя от твоих прямых обязанностей, а сам займусь моделью. Составил для себя график, видишь ли, и обязан его придерживаться.

– Правильно, Финт, – сказал Дубец, давно забывший, что это он должен отпускать заключенного, а не наоборот. – Просто хотел сообщить, что мне вернули свидетельство. Поскольку в этом состоял один из пунктов моего графика.

Улыбка не исчезла с лица Финта, наоборот, стала еще шире при мысли о том, как он избавится от этого дурака, как только тот перестанет приносить пользу.

– Отлично. Спасибо, что заглянул.

Дубец уже дошел до люка, но вдруг остановился и совершил еще одну ошибку.

– Будем надеяться, повода для чрезвычайной эвакуации не возникнет, да, капитан Крут?

Финт внутренне застонал.

«Капитан. Он уже капитаном меня зовет».

Ватнайёкюдль, настоящее время

Свежеиспеченный Орион Фаул решил проверить свой наряд.

– Нет компрессионных носков, – заявил он. – За последние недели мне пришлось совершить несколько перелетов на большие расстояния, а Артемис ни разу не надел компрессионные носки. Я знаю, он сознает опасность возникновения глубокого венозного тромбоза, просто решил игнорировать риски.

Это была уже вторая тирада, произнесенная Орионом всего за пару минут, первая касалась использования Артемисом негипоаллергенного дезодоранта, и Элфи уже начинало надоедать слушать его.

– Я могу усыпить тебя, – предложила она полным оптимизма тоном, словно выдвигая самый разумный план действий. – Заклеим тебе шею пластырем и оставим в ресторане, чтобы тебя нашли люди. Конец обсуждения чулочно-носочных изделий.

Орион мягко улыбнулся.

– Вы не станете это делать, капитан Малой. Я могу замерзнуть до смерти, прежде чем прибудет помощь. Я безобидный человек. Кроме того, вы испытываете ко мне определенные чувства.

– Безобидный! – зашипела Элфи, и такую реакцию могло вызвать только исключительно странное заявление. – Ты – Артемис Фаул! И уже много лет считаешься самым социально опасным элементом.

– Я не Артемис Фаул, – возразил Орион. – Я делю с ним тело и знание гномьего языка, помимо всего остального, но я являюсь абсолютно другой личностью. Я представляю собой нечто известное как альтер эго.

Элфи фыркнула.

– Вряд ли подобная линия защиты произведет впечатление на судей.

– О, в этом нет сомнений, – с довольным видом произнес Орион. – Такое происходит сплошь и рядом.

Элфи поползла по превратившимся в слякоть нанопластинам к кромке кратера, в котором все они прятались.

– Никаких признаков врагов. Судя по всему, они спустились в подземные кратеры.

– Судя по всему? – переспросил Жеребкинс. – А поточнее определить не соизволишь?

Элфи покачала головой.

– Не могу. У меня остались только глаза. Все приборы сдохли. Каналов связи за пределами нашей собственной локалки нет. Полагаю, зонд заблокировал любой обмен данными.