Зов ястреба

Как вообще это могло случится? Лери столько раз повторял ей, что он осторожен, что всё обойдется, что того, что заставляло её время от времени испуганно сжиматься в его руках, просто не может произойти… И вот теперь того, что она стеснялась называть даже в собственных мыслях, о чём впервые заговорила с ней мать, стыдливо краснея и объясняя путано, не происходило уже слишком долго, чтобы списать это на простую случайность. Миссе знала, что препараты влияли на некоторых девушек, но её тело продолжало работать точно, как часы, – до этого момента.

Теперь Миссе вспомнила, как будто это было вчера, наставления госпожи Сэл… Нет, не наставления – предупреждения. Она ведь ничего не запрещала им, и это было самое ужасное. Ответственность была полностью на Миссе – и вот, пока другие рекруты, такие, как Сорта, без устали отрабатывали удары, зубрили анатомию, практиковались в стрельбе, она млела в объятиях Лери, и его похвала была ей куда важнее, чем все наставники Гнезда, вместе взятые.

Что говорила госпожа Сэл? Что ей делать? К кому идти?

Миссе рассеянно провела пальцем по оконной раме. Палец потемнел. Стал, как кожа вокруг изменённого глаза Сорты – будто припорошённым чёрным пеплом.

Ребёнок в ней. Будет ли он таким же? Изменённым? Пепельным? Почерневшим?

Её замутило.

«Немедленно обратитесь к кропарю», – вот что сказала госпожа Сэл. Не теряйте времени. Не дурите. Идите к кропарю, сдайтесь ему на милость, чтобы… Что?

Миссе ощупью пробралась к кровати, забралась под одеяло, натянула его на голову. Темнота не могла защитить её – и всё-таки ей стало немного легче.

«Вот что ты должна сделать», – шепнула ей темнота. – «Сними с лица одеяло. Умойся. Приведи себя в порядок, чтобы никто в Гнезде не увидел, что твоё лицо заплакано. Иди в корпус лазарета. Если кто спросит – скажи, что болит голова».

– Нет, – прошептала Миссе и всхлипнула, но темнота не унималась.

«Да. Подойти к главному кропарю. Госпоже Сэл или тому, кто её заменяет. Ты не первая и не последняя, кто приходит к ним с этим. Что они могут тебе сделать? Посмотрят презрительно или с жалостью. Снимут часть баллов в рейтинге – что ж, посмотрим правде в глаза, твой и без того был не велик. Больно? Возможно. Но уже через несколько дней ты будешь свободна. Всё будет как раньше. Никто не узнает. Никому не будет дела…»

– Это неправда.

«Правда. Никому нет дела до тебя и твоих проблем, Миссе. Твоя мама хочет получать от тебя только успокаивающие письма – потому что вы обе знаете: она тебе не поможет. Твои приятели по Гнезду приходят в твою комнату поболтать и посмеяться. Твой охотник…»

– Рорри, – прошептала Миссе. – Рорри есть до меня дело. Он…

«Он тебе не поможет. Более того – начнёт тебя презирать. Он поймёт, почему всё это время ты подводила его, роняла на него стойки, была слишком медлительной в Стуже, отвлекалась, мешала… Поймёт, что всё это время удовольствия были для тебя важнее, чем его жизнь».

– Это не так, – всхлипнула Миссе. – Не так!

Темнота молчала.

Несколько минут Миссе ждала, но всё было тихо. Она стащила одеяло с головы, подошла к зеркалу. Щёки заплаканы, ресницы слиплись, волосы – всклокоченные.

Она вспомнила, что ещё недавно шептала спасительная темнота.

Умыться.

Привести себя в порядок.

Взяться за ручку двери…

А потом новая мысль возникла в её затуманенном мозгу – яркая, неопровержимая, как удар молнии.

Лери!

Миссе вздрогнула – и опустилась на стул, так и не дойдя до двери.

Как она могла сразу не подумать о Лери? Ему-то точно было до неё дело. Он придумает, что делать. Он ей поможет…

«Я всегда осторожен», – вспоминала она. – «Не волнуйся, милая. Ничего не случится»…

Он повторял это так часто, что сейчас его голос воскрес в памяти легко, словно Лери сидел рядом. Миссе прикрыла глаза и представила, как нежные пальцы – пальцы, не знавшие работы – утирают слёзы с её щек.

Но сразу вслед за этим она вспомнила и другие его слова – слова, ранившие её сильнее, чем холод Стужи.

В день, когда она опоздала, он не только волновался за неё или ревновал к Рорри. Много худшим было то, что он заподозрил её в корысти. В том, что за его счёт она надеется выбраться из Гнезда, перестать быть препаратором. Так несправедливо – ведь в тот злополучный день это он наткнулся на неё, когда…

Злополучный? Она и вправду подумала про день их знакомства именно так?

Счастливый день. Самый счастливый день на свете – вот как они с Лери называли его. Всё было как в сказке: прекрасная дама в беде, рыцарь, пришедший на помощь… А после: место, где они двое прятались от мира, блеск драгоценных камней на её коже, тепло очага… Шагающие сады. Храмовый квартал. Их маленькая квартирка на улице Первовладетелей…

Но никогда – сердце города. Никогда – прогулки перед дворцом владетеля. Никогда – она в дорогом наряде, опираясь на его руку, входит в дворцовый парк…

«Господин Лери Селли со спутницей».