Зуб мамонта. Летопись мертвого города

Когда музыка смолкла, Булат остановился и огляделся. Со всех сторон его окружали развалины многоэтажных домов. В пустых проемах черных, как тоска, окон гудел ветер. Сквозь холмы обрушившегося кирпича и бетона прорастали искалеченные деревья. Дома без смысла, деревья без смысла. В проемах домов спешили куда-то унылые люди, обреченные на вечную ложь. Пустой мир, в котором нет души и нет истины. Его тело было изнурено долгим путешествием, а душа опустошена. Он опустился на пень, оставшийся от спиленной березы, и в миг, когда глаза застлали слезы отчаянья, УВИДЕЛ истинное слово. Оно было похоже на призрачную оболочку души, готовой наполниться весомой материальностью. Стоило произнести это слово — и мертвый город оживет, зазвучит человеческой радостью и печалью, плачем и смехом, лаем и звоном. Он и секунды не сомневался, что именно так все и произойдет…

Пророк повесился на собачьей цепи в дощатом туалете, сколоченном из горбыля, так и не поведав миру о своем откровении, поскольку понял, что истинный язык ему не откроется, а говорить на мертвом языке мертвого города он не хотел.

За оградой из труб и колес поливальных агрегатов стоит в безмолвии восточный город из «Тысячи и одной ночи». Впервые увидевшие его рядом с трущобами Степноморска, убогими деревеньками и аулами недоумевают: отчего людям, прожившим нелегкую жизнь в скудном достатке и некрасивых домах, после их смерти, продав последнюю лошадь, родственники строят великолепные дворцы? Вопрошающие не верят в вечную жизнь и думают, что было бы правильнее использовать деньги, потраченные на посмертные мавзолеи, для строительства гаражей и особняков. Может быть, может быть… Но как расстаться смертному человеку с последней надеждой на вечную жизнь? Неужели он родился и жил ради этой трещины в плотине, этой дыры на месте Медвежьей сопки, развалин мертвого города?

Среди мавзолеев вечного города затерялась скромная могила человека, о тихой жизни и великом лежании которого мало кто слышал. Лишь два-три человека знают о его поисках истинного языка, но не могут решить: был ли он сумасшедшим или гениальным провидцем. Мало кто верит в вечную жизнь, но кто о ней не мечтает. Там, в раю, наверное, все души говорят на едином языке, сотворившем мир. Неужели и там что-то их разъединяет?

Смерть недоверчивого человека, открывшего ему свою сокровенную тайну, ввергла Руслана в тяжелую тоску. Он снова смотрел на мир глазами бездомной собаки. Мир был сер и пах серой крысой. Жизнь казалась организованным бредом, где люди без устали занимались производством дорожной пыли. Все, что оставляет после себя человек, рано или поздно превращается в пыль. Каким бы бесконечно большим ни казался человеку мир, всегда найдется точка обзора, откуда его просто не существует. Мы живем в нуле. Сама вечность прячется в нуле. Никто больше не строит ковчег, потому что плыть некуда.

Это была мрачная философия мертвого города, особенно безысходная оттого, что Руслан не мог поделиться этими мыслями с Козловым. Просто потому, что перестал разговаривать с ним.

К счастью, время от времени природа сходила с ума, начинался буран. В метельные дни Руслан без цели бродил по мертвому городу. Снежный ветер перемешивал привычную скуку, превращая развалины домов, обрубки деревьев и остатки оград в расплывчатые видения. Редкие прохожие, снежные люди, внезапно возникали из белого и навсегда пропадали в белом. В один из метельных вечеров сумасшедший ветер загнал Руслана в «Графские развалины», и Енко возобновил разговор, начавшийся в накуренной избе лесной деревушки.

А почему бы и не съездить? Посмотреть на маму, отчима, старого кота Фильку.

«А если я ЭТОГО не найду?» — «А ты постарайся». — «Постарайся… Не китайские тряпки на барахолке купить». — «Ну, в крайнем случае тряпки и привезешь».

Вот и хорошо, привезу ему две сумки барахла. Но сопутственно этим размышлениям и, как ему казалось, безотносительно к предстоящей поездке Руслан думал: хорошо бы заработать денег. Сразу и много, чтобы построить дом отцу, чтобы хватило на учебу. В развалинах мертвого города жил Соблазн, лохматое существо, тоскливо воющее по ночам. Его гнусавый вкрадчивый голос искусителя вплетался в завораживающий скулеж вьюги, в треск горящих в печи поленьев, проникал в сны. Что ты делаешь в этой дыре среди стариков, у которых ничего впереди, кроме кладбища, не осталось? Эта маленькая планета не принадлежит никому. Но кто-то живет в мертвом городе, где мороз по ночам разрывает стволы деревьев, а кто-то летит в Париж, чтобы заказать костюм на один вечер. Никто не вытащит тебя из этого захолустья. Так устроена эта проклятая жизнь. Пойди и возьми то, что тебе нужно. Ты не лучше и не хуже других. Просто надо иметь смелость отнять у других то, что не принадлежит никому. Посмотри на собак, разрывающих тушу, и ты поймешь, по каким законам устроено человеческое общество. Разница лишь в том, что претензии голодного пса ограничены объемом его желудка.