Зубы Дракона

В Шор Эйкрс, дела шли как обычно. Обслуживающий персонал поместья делал ту же работу но без заработной платы. А семнадцать миллионов безработных в стране были благодарны, что остались живы. Что касается друзей Ирмы, то они строили обычные планы посещений берега моря и гор. Те, кто до сих пор ещё получал дивиденды, принимали у себя тех, кто уже не получал, и все как-то выживали. Был общее согласие, что бизнес, наконец, стал подниматься, и Рузвельт получил кредит доверия. Только такие зубры, как Робби Бэдд, говорили о взятых долгах, и когда и как наступит расплата. Большинство людей не хотели платить никаких долгов. Они говорили, что это ввергло страну в беду. Способ выйти из трудностей был занимать и тратить как можно быстрее. И одной из возможных трат было пиво. Рузвельт позволил людям покупать его вместо того, чтобы делать его у себя в ванной.

Робби приехал в город к назначенной встрече в офисе поместья Барнсов. Он, Ирма и Ланни устроили встречу с дядей Джозефом Барнсом и двумя другими попечителями. У Робби был портфель с цифрами, показывающими состояние Оружейных заводов Бэдд, список директоров обещавших ему поддержку, голосующие акции, контролируемые им, и те, которые он может приобрести, с их ценами. Попечители представили список своих плохо оплачиваемых акций и их долю в общем балансе. По завещанию опекуны имели право сказать нет. Но они поняли, что это было семейное дело, и что нужно сделать свекра Ирмы президентом крупного производственного концерна. Кроме того, Ирма превратилась в молодую леди, которая знала, что хотела.

«Там нет смысла вмешиваться в это дело, если нет уверенности победить», — предупредил дядя Джозеф.

«Конечно, нет», — быстро ответила Ирма. — «Мы победим». L'etat, c’est moi![155]

— Если заплатить больше рыночной цены акций Бэдд, то это будет означать уменьшение основного капитала вашего состояния. Поэтому мы должны будем их зарегистрировать по рыночной стоимости.

«Регистрируйте их, как хотите», — сказала Ирма. — «Я хочу, чтобы избрали Робби».

«Конечно», — робко сказал мистер Барнс, — «Вы могли бы восстановить основной капитал, снизив расходы на некоторое время».

«Ладно», — согласилась Ее Величество: «Времени будет достаточно, когда вы увеличите мой доход».

II

Йоханнес отправился в Ньюкасл посетить семью Робби Бэдда. В фирме «Р и Р» накопилось много проблем для обсуждения. И когда приехали Ирма и Ланни, партнёры с головой были погружены в бизнес. Робби считал Йоханнеса лучшим специалистом по продажам, которого он когда-либо знал, без исключений, и был полон решимости найти для него место на фирме Бэддов. Если Робби победит, то Йоханнес станет представителем в Европе. Если проиграет, то Йоханнес может сотрудничать с Робби на долевой основе. У Робби уже три года был контракт с компанией, которая платила ему комиссию со всех продаж, сделанных на его территории. Всё это Робби изложил своему другу без утайки. Он сделал это в силу медико-психологических причин, хотя также и финансовых. Он хотел вывести Йоханнеса из депрессии, а лучший способ сделать это предложить ему работу.

Робби добавил: «Конечно, при условии, если от бизнеса что-нибудь останется». Америка билась в ужасных судорогах, известных как «Новый курс». Робби описал администрацию Рузвельта, как «правительство профессоров колледжа и их аспирантов». Они перевернули страну с ног на голову, превратив её в схему под названием «НРА». Нужно было выставить в окне «Синий Орел» и работать под командой армейского генерала, который ругался, как сапожник, и пил, как лошадь[156]. Новые рынки для товаров создавались путём заимствования денег у тех, кто имел, и передачи их тем, у кого их не было. Одна группа безработных привлекалась к осушению болот для посева зерновых, в то время как другая много создавала новые болота для диких уток. И так далее, до тех пор, пока Робби Бэдд мог найти слушателей.

Все в Ньюкасле были рады снова видеть молодую пару. За исключением, возможно, дяди Лофорда, который видеть их не собирался. Единственное место, где они могли бы встретиться, была церковь. Но по утрам в воскресенье Ирма и Ланни собирались играть в гольф или теннис, невзирая на строгие предписания деда. А мог ли он на них повлиять? Видимо, он мог бы это сделать, если бы они обратились к медиуму! Ланни заметил: «Я бы хотел попытаться провести эксперимент и проспать одну ночь в его постели и посмотреть, получу ли я от него выговор». Ирма сказала: «Ах, какая ужасная мысль!» Она наполовину поверила в духов. Тонкости о подсознании не произвели на нее никакого впечатления, потому что она не была уверена, что у неё оно было.