— Благодарю, сударыни, — склонил я голову.
— Ишь какой вежливый, так не похож на сегодняшнюю молодёжь. Одни беспредельщики, — сказал одна из бабулек.
Улыбнувшись, я развернулся и направился в ту сторону, куда ушёл Алексей, обнаружил я его прямо тут же, за углом. Два наголо бритых мордоворота, в джинсах, черных майках и армейских ботинках, у одного свастика была на плече выколота, прижав его к стене, срывали награды. Награды у того были в виде орденских планок и золотой Звезды Героя. Прохожие шли мимо безучастно глядя на это мерзкое зрелище, ну а я сразу рванул к скинхедам, это были они. Что те шептали ветерану, слушавшему их со слезами на глазах, я уже не слышал, так как оторвал их от фронтовика, и двумя движениями с силой опуская новенький кроссовок на головы, просто раздавил их как переспелые арбузы. Посмотрев на Алексея, я весело сказал:
— Ну что, лейтенант, и снова здравствуй?.. Вовремя я тут появился?..
Сказать, что либо, тот не успел, хотя в глазах стало всплывать узнавание. От входа в магазин раздался крик, и я увидел, что к нам бегут ещё шестеро скинхедов, почему-то с явно недобрыми намереньями. Достав из-под олимпийки «ТТ», я быстро сделал шесть прицельных выстрелов. Шесть выстрелов — шесть трупов. Все пули вошли в голову.
Когда я поднял с тротуара награды и стал их крепить на пиджак Сергеева, тот, наконец, сказал:
— Да, теперь я узнаю тебя. Нисколько не изменился… Ну ты и сволочь! Про Перестройку не мог сказать?!..