Зверь. Изменил мне — изменил меня

— Ты сделал бы то же самое для своей дочери. Захария вздорная, глупая девочка, а ты вредный и упёртый старик. Ваши отношения нельзя назвать тёплыми, но ты любишь дочку. Она плоть от плоти твоей, а Карим плоть от плоти моей. Понимаешь?

— Ты всегда была сильной женщиной, а с годами стала только сильнее. — Старый волк сам едва не плачет.

Назим был правой рукой моего безумного мужа. Он не мог пойти против альфы, но он всегда мне помогал, как мог. Это было нашей с ним тайной. Многие считают Назима жестоким, в том числе и мой сын. А я не могу сказать про старика ни одного плохого слова. Он делал то, что должен делать искренне преданный своему альфе бета.

— Буду рада, если ты запомнишь меня сильной, — обнимаю друга. — Иди скажи женщинам, чтобы готовили круг к ритуалу.

Прощаться с близкими всегда тяжело. И больно. Но иногда надо пройти через эту боль, потому что других вариантов нет.

* * *

Открываю глаза и охреневаю от ночного неба, что висит у меня над головой. Такое ощущение, что это картинка. Невероятно красивые сияющие, словно бриллианты, звёзды и огромная красная луна. Потрясающее зрелище! Кроны высоких сосен упираются макушками в сверкающие небеса и переливаются северным сиянием. Никогда такой красоты не видел.

— Сынок, вставай. Подойди ко мне.

Мама?.. Её голос звучит ручейком, а у меня сердце звенит от боли.

Приподнимаюсь на локтях и вижу мою любимую матушку. Она сидит на поваленном дереве и улыбается. Будто живая. Это что, сон?..

К чёрту вопросы!

Встаю и несусь к ней. Как в детстве…

— Ма-а…

Падаю перед мамой на колени, а она запускает пальцы мне в волосы. Улыбается. Она у меня такая красивая.

— Я так хотела с тобой увидеться перед смертью, но не успела, — гладит моё лицо тёплыми ладонями.

— Хотя бы во сне… — рыдаю, как малолетний пацан, целую мамины руки.

— Это не сон, Карим. К сожалению.

— О чём ты? — поднимаю голову, смотрю в глаза самой родной женщине. — Если это не сон… Где мы?

— Где-то между жизнью и смертью, сынок, — вздыхает.

— Я умер?

— Нет. Но мог умереть. Ты совсем не бережёшь себя.

В голову врываются воспоминания. Я сел за руль, поехал в город. Башка почти не соображала, я потерял управление и вылетел на встречку. Там была фура. Больше ничего не помню.

— Ты меня спасла, — снова целую руки маме.

— Нет, не я. Тебя спасла твоя родная мать. Дважды. Первый раз, когда поехала за тобой и вытащила из смятой в гармошку машины. И второй, когда отдала свою жизнь в обмен на твою.

Я не понимаю, о чём она говорит. Мы с мамой никогда не обсуждали женщину, которая меня родила. Я не хотел. Знал от отца, что биологическая мать оставила стаю, когда я был младенцем. Этой информации было достаточно.

— Мне выпал шанс поговорить с тобой, и я не хочу тратить время на женщину, которая меня родила. Что бы она ни сделала — не хочу.

— Милый мой сыночек, — матушка смотрит на меня с нежностью, — твоя настоящая мать могла лишь издалека наблюдать, как ты растёшь. Отец изгнал её из стаи и пригрозил убить тебя, если посмеет хотя бы подойти.

— Почему ты не говорила мне об этом раньше?

— Пока ты был ребёнком, мы хранили тайну, чтобы альфа не навредил тебе. А когда ты вырос… — мама с сожалением поджимает губы. — Наринэ так и не решилась рассказать тебе правду.

— Наринэ? — нервно улыбаюсь. — Новая шаманка из моей стаи. Как я не догадался… — рычу.

— Наринэ больше всего боялась, что ты не сможешь её понять, но она всегда нам помогала. Ты об этом не знал.

— И что с ней сейчас?

— Ты не мог излечиться от ран, у тебя не было сил для этого. Она провела ритуал и отправилась к Луне, чтобы ты жил. Не вини маму ни в чём, сынок. Она очень любила тебя.

Сложно описать чувства, которые я испытываю. Мой мир перевернулся с ног на голову, и я, чёрт возьми, не знаю, как вернуть всё на свои места. Наверное, это невозможно. Я думал, что родная мать меня предала, а оказалось, отец и в этом мне врал. Даже представить не могу, какой силой духа надо обладать, чтобы сделать то, что сделала для меня Наринэ.

— Жаль, что я не смогу с ней поговорить… — хриплю тихо.

— И мне жаль, сынок, — тёплая мамина ладонь снова касается моего лица.

— Я так скучаю по тебе, ма… — кладу голову маме на колени, как в детстве. — И мне стыдно. Ты всю жизнь мне отдала, а я ничего не смог дать тебе взамен.

— Не говори так, Карим, — тон матушки становится строгим. — Однажды ты рискнул ради меня жизнью и свободой. Это дорогого стоит.

— Но у тебя могла быть семья. Муж и родные дети. Ты могла остаться здоровой и стать счастливой.

— Выпади мне шанс прожить жизнь заново, я бы ничего не меняла. Я жила так, как подсказывало сердце, и была счастлива. Я уверена, что всё сделала правильно.

— Если бы ты согласилась, чтобы я исцелил тебя… Если бы… — шепчу.

— Милый мой сын, я не согласилась, и считаю это самым правильным решением, которое я когда-либо принимала.

— Ты неправа, — поднимаю голову, смотрю на маму. — Моя истинная оборвала нашу связь. Я не нужен Динаре.

— Ты здесь не для того, чтобы болтать со мной, — заявляет матушка. — Поторопись. Осталось мало времени.