Зверинец

– Ох, это все меняет. – Верховный Магистр покачал головой. – Госпожа судья, что скажете?

Дородная тетка в красном латексе стянула с ноги туфлю на платформе, заколотила по столу.

– Невиновен! Полностью оправдан!

По залу прокатилась волна болотных огоньков. С темного потолка упал гигантский птичий клюв, сцапал судью и молчаливо утащил ввысь. Никто даже не пискнул. Сотни, тысячи глаз следили за представлением. И я следил. Не отрываясь. Верховный Магистр поднес трость к губам.

– Итак?

Единственное слово громыхнуло раскатисто, словно рок-концерт на стадионе. Я прозевал тот момент, когда Брылев начал купаться в овациях. Испуганный поначалу, сбитый с толку, сейчас он наслаждался свободой, должно быть, впервые в жизни. Он наконец-то нашел место, где его не осуждают, более того – поощряют, и выпустил внутреннего зверя на волю.

– Согласен, – кивнул Брылев. – Расклад меня устраивает.

Он вновь говорил как сильный, уверенный в себе человек. Умеющий нравиться людям насильник. Улыбчивый модник в дорогом пальто, с окровавленным молотком в кармане. Самое ужасное, я не мог ошибиться, он действительно любил свою дочь.

В одобрительном свисте потонул протестующий крик Ани. Зато мой шепот услышал каждый. Верховный Магистр смерил меня немигающим взглядом змеиных глаз. Изменчивый, непостоянный, хаос во плоти.

– Не буду лгать, что вы вовремя, Родион. – Он постучал набалдашником трости по передним зубам. – Однако же излагайте.

– Дар, – повторил я.

– При всем желании мы не сможем подарить вам Анну. Девушка принадлежит своему отцу…

– Нет! Нет-нет… – Я замотал головой, словно отрицая саму возможность такого отцовства. – Не ее. Его. Ей.

Так на уроке русского языка отчеканивают заученные личные местоимения. Я знал, что меня поймут. Но вот одобрят ли?.. Долгое мгновение, растянутое на несколько ударов сердца, мне казалось, что Верховный Магистр покрутит пальцем у виска. Он и покрутил.

– Вы сумасшедший, Родион, знаете?

– С кем поведешься… – решился я на дерзость.

– Эй! Эй, какого хрена?!

Брылев вытянулся по струнке, едва касаясь носками пола, будто повис на невидимых крюках. Разведенные в стороны руки подрагивали от напряжения. Пока еще ему не было больно – неприятно скорее. Пока.

– Уважаемые гости, наши планы круто поменялись!

Под пылкую речь Верховного Магистра я подошел к Брылеву. Обездвиженный, он шипел и плевался, пока я вытаскивал из его пальто завернутый в полотенце молоток. В спину мне били угрозы и мольбы, я не слушал. Брылев-человек для меня умер, как только сорвал маску. Через весь зал, бережно, точно реликвию, стараясь не глядеть в лица гостей, обезображенные наркотиками, алкоголем, похотью, я пронес молоток до столика Ани. Металл глухо стукнул о дерево. Я представил, что так звучит первый гвоздь в крышку гроба ее отца. Растерянная Аня потянулась было к молотку, но опасливо отдернула руку.

– И что… что мне с этим делать? – Не по годам мудрые, но все еще чистые глаза смотрели доверчиво.

– Все, что захочешь, – ответил я. – И даже больше.

Долгим непонимающим взглядом она посмотрела в другой конец зала, где на невидимых крючьях извивался ее кошмар.

– Я не смогу… – шепнула она, словно опасаясь, что гости услышат и засмеются.

– И не нужно. Отдай тому, кто сможет. – Я пожал плечами. – Долго и мучительно или быстро и безболезненно. Здесь есть умельцы.

– Откуда вы знаете?

Я, уже собираясь уходить, остановился. Тронул пальцем шрам на виске. Сказал, подумав:

– Заказывал для близкого человека.

«Алистер Кроули» принял изменение программы как должное. О, эти твари умели веселиться! К столу ошеломленной Ани выстроилась вереница желающих поучаствовать в грядущем развлечении. Глядя на вещи, что сжимали их влажные руки, я покрылся ледяными мурашками. Я не испытывал никакого облегчения. Ни тебе чувства торжества справедливости, ни удовлетворения от хорошего поступка. Паскудно.

Свесив ноги, на плечах Брылева восседал уродливый карлик. Ухмыляясь по-жабьи широкой пастью, он споро зашивал рот олигарха суровой ниткой. Брылев отчаянно мычал, провожая меня полным ненависти взглядом. Я отстраненно подумал, что с меня спросят. Многие захотят узнать, куда запропастился не последний в наших пенатах человек после столь странных ритуалов. Ну и плевать…

– Родион, – настиг меня возле выхода знакомый голос. – Вы кое-что забыли.

Я с недоумением принял из рук Верховного Магистра плотный матерчатый мешок. Развязал тесьму. Из мешка высунулась крохотная кошачья морда. Она лизнула меня в ладонь и довольно заурчала.

Памятка юного бродяжки

1

Юный бродяжка никогда не выходит из дома налегке. Даже если за окном жарит солнце, а на календаре середина июля, юный бродяжка берет с собой теплые вещи, непромокаемую обувь и запасные сухие носки. Потому что для покинувшего дом – непогода всегда внезапна, и без теплых вещей юный бродяжка так же уязвим, как последний «енот», потерявший свои рукавички…

* * *