Звезда Аделаида - 2

- Да если ты… столь хочешь… сего, она будет твоею сегодня же ночью! Только обязательно реализуй свою фантазию насчёт избиения! И бей её каждую ночь, таскай за волосы, если они, конечно, ещё остались в её-то двадцать три под постоянно носимыми шиньонами али париками целыми, бей, пока она не усмирит свою подлую, ни на чём не основанную гордыню и не признает тебя, о Квотриус, единственным своим Господином и повелителем. Ничего с ней не станется, не бойся, ничего жизненно важного ты у этой толстухи не отобьёшь - всё тело её покрыто немереным слоем подкожного жира.

- Да весы-то не забудь взять в том сундуке, что стоит ближе всего к закрытым ставням. И применяй заклинание Очищения Воздуха - оно простое - Aerum nova - «Свежий воздух», как ты понимаешь, или призывай Стихию Воздуха, как тебе будет удобнее, только не выстуживай мне опочивальню, раскрывая ставни. - давал ЦУ профессор Зельеварения, вновь попавший в любимую, не меньше, чем ЗОТИ, а может, даже и больше, стихию родной, такой замечательной, мозголомной, сложной науки.

Вот, слушай, сколько скрупулусов спор мха нужно положить в полный котёл ышке бяха, чтобы жёнка нечестная, мною - и я горжусь сим! - от живота, позорящего наш великий род, избавленная, сонною стала и не распознала бы смены мужчины, но не спящею, ведь иначе ты не зач…

Не зачнёшь дитяти.

Северус, сам от себя не ожидавший такой многозначительной паузы, такого прокола, осёкся, вспомнив о зелье из Trebelium disanimae с лепестками роз, но, единожды глупо осёкшись, что, слава всем милостивым богам, прошло… кажется, незамеченным, долго не раздумывал, а просто предложил, то есть, фактически подложил будущую, ненужную ему, как один кнат, найденный на улице, жену под Квотриуса. Пускай его радуется, авось и зачнёт, с его-то стихийными возможностями можно и старуху заставить забеременеть, и вырастет вдруг новый стихийный маг… Сколько же возможностей приоткроется у отца и сына в таком случае! Да они горы Хайлэнда или Уэльса сделают равниной без какого-либо вреда для тамошних горцев… если захотят «пофулюганить». А вдруг? А если? А, может быть? Всё может случиться…

Но в дверь опочивальни Квотриуса, где и состоялась столь долгая но так и неоконченная беседа братьев, постучал камерный раб вышеозначенного Господина:

- Пара йти, блах`ароднэ хозаинэ дх`ому. Патэ ждётэ.

- Что, отец ждёт? Или подождать? Говори яснее, Рх`алнэ.

- Ждот, очинно, злитсэ уже, горит: «Ах, где сыне?»

- Что же он сам, зараза, брезгует прийти в комнату любимого сына? Боится нарваться на гомосексуальный акт? И это я, в тоге, овладеваю братцем… Эка фантазия больная! Вот ещё один белый чванливый павлин нашёлся на мою голову!

…Они с Папенькой во главе торжественной процессии, состоявшей сплошь из высокорожденных, все как один, понаехавших с половины Альбиона, гостей, в большинстве своём гордых воинов - всадников - с супругами, медленно и печально дошли под первым настоящим снегопадом до домов, которые занимала семья Сабиниусов. Северусу было дико холодно и не по себе. Дома представляли собой вполне ещё хорошие строения, правда, на боковых улочках, и ни одной черепицы или ставни на них пока не отвалилось.

- Ну, разумеется, это же спесивые Сабиниусы - маги расстарались,

- догадался Снейп. - Они могли доступным им, хотя и в небольшой степени, волшебством или как они предпочитали говорить, волхвованием, подлатать дома, и уж, наверняка,с помощью волшебства украсить их лентами, тканями парчовыми, искрящимися на фоне падающего снега и… живыми цветами.

А ведь и названный брат мог одним мановением руки создать такое же великолепие, но вот только я не попросил его об этом. К чему вся эта показуха?

Дом Снепиусов тоже разукрашен был достойно - лентами, тканями, но цветов не было, а эти цветы на домах Сабиниусов, конечно, полагавшиеся по обычаю, незнакомому Северусу, в конце октября - живые, не тронутые морозцем лилии - смотрелись просто отчаянно великолепно. Северус даже позавидовал белой завистью столь роскошному убранству, в общем-то, чужих, официально принадлежащих магистрату домов, занятых и выкупленных сейчас Сабиниусами только на время пребывания в Сибелиуме.