Звезда Гаада

Чёрный вихрь взметнулся над истерзанным полем. Столб из разрушающей силы, поднявшийся с земли около неподвижного Тайаелла, вдруг хлынул созидающей силой. И до того как она, став ослепительным светом, разлилась по земле, резанула меня по глазам, я увидела краснокрылого парня, появившегося около Тая. А потом вихрь отшвырнул меня и Карста прочь.

Несколько минут лежала неподвижно, мучаясь режущей болью в глазах, потом почувствовала, что хватка друга ослабла, вскочила.

Гаад стоял около бесчувственного Тайаелла, заслоняя его своим телом и… красными крыльями. Белые и чёрные хранители, ругаясь на всевозможных языках, медленно поднимались с земли. Ветер расшвырял их всех, далеко. Нас с Карстом задел не сильно.

Друг оправился от удара — именно его впечатало в землю, а не меня — и сразу же поднялся, опять меня схватил. Не успела! Белые хранители переместились поближе, их Старейшина скрестил руки на груди и недовольно произнёс:

— Мы же договаривались убить его! И ты сам убеждал меня прикончить Тайаелла поскорее, с одного-двух ударов!

Чтоб вас всех!

Карст предусмотрительно обхватил меня ещё и крыльями. На нас не смотрели: взгляды других были прикованы к осуждённому. Да, в общем-то ясно было, что меня держат, а я пытаюсь вырваться, судя по хаосу, метавшемуся за нами.

— Мне всё это вдруг опротивело, — искренно ответил Гаад, — Так что давайте остановимся на этом. Он выдержал по удару от каждого из нас. И даже более того, так как кто-то нарушил уговор.

По лицам хранителей было ясно: и белокрылые, и чернокрылые скорее прикончат его самого, чем оставят в покое Тая.

Мой несчастный друг дёрнулся, потом с трудом приподнялся. Его лохмотья, лицо перепачкались в грязи, в крови и скудной пище, покинувшей его желудок. Долговязый медленно сел, вытер рот грязной рукой и тихо произнёс:

— Не надо, Гаад. Уйди.

— Они тебя растерзают, — мрачно ответил чёрный Старейшина.

— Они и тебя убьют, и меня. И выберут себе нового главу, как Благ или ещё почище его.

Парни долго смотрели друг другу в глаза. Звенела протянувшаяся между ними нить. Похоже, недавние враги яростно спорили. Другие хранители смотрели на них с ненавистью. Я испугалась, что чернокрылые устроят мятеж, так как внезапная смена настроения чёрного Старейшины их очень сильно задела. Странно, никто кроме меня не заметил, что крылья Гаада стали красными, как у изначальных. Да и он сам этого не видел.

Рядом с моим любимым появилась Неёла. Уже без большого живота. Бледная, встрёпанная, вспотевшая. В длинной просторной светлой рубахе почти до пят, запачканной кровью и водой. Её красные крылья излучали яркий свет.

Белокрылые потрясённо повернулись к ещё одной изначальной, которой прежде никогда не видели.

— Не хотела вмешиваться, так как мне… — она едва не проговорилась от гнева, — Мне ещё нужно кое-что сделать, однако больше не могу наблюдать со стороны, — молодая женщина гневно упёрла руки в бока, — Я готова убить любого, кто тронет этого несчастного изгнанника!

Рядом возник перепуганный Белик. Он укоряюще взглянул на жену, та холодно добавила:

— И тебя тоже убью, если сунешься!

Появление новой хранительницы, более того, изначальной, да ещё и явно как-то связанной как минимум с одним из чёрных хранителей, потрясло белокрылых.

— Вот теперь пора, — шепнул мне Карст и первым переместился к Гааду.

Рыжий распахнул крылья — и взгляды хранителей невольно метнулись к двум белым росчеркам — и его крылья теперь увидели все. Лица приспешников тирана вытянулись или помрачнели: они прежде этого парня не видели, а сегодня он пришёл с чернокрылыми, так что, разумеется, иначе как чернокрылым оказаться не мог. Но сейчас, когда он обнажил свои крылья, они вдруг увидели, что перья на его крыльях были белыми.

Ой, мне ж нельзя мешкать!

Переместилась к измученному другу, закрыла его своими крыльями.

— Сунетесь — и больше не встанете! — пригрозил Карст.

Я, Гаад и Неёла поддержали его, подняв вверх правые руки, сжав кулаки. Жест чернокрылых, выражающих согласие с предложением, сделанным одним из них, стремление его во всём поддержать.

С удовольствием отметила, как перекосило физиономии белокрылых, когда они увидели, что чёрный Старейшина, две изначальных, а так же один белый хранитель стоят плечом к плечу. Гаад очень силён, но куда ему до изначальных! Значит, вероятность вырвать из наших рук Тайаелла значительно уменьшилась, более того, кто-то из наших противников мог поплатиться жизнью. Никто не спешил бросаться на нас. Но на лицах чернокрылых читалось пугающее нежелание смиряться. Боюсь, когда мы с Таем вернёмся на Чёрную землю, там может вспыхнуть мятеж. И, если уж честно, не сильно-то мы его и спасём, вытащив сейчас с места казни. Из огня да в полымя.

И вдруг… Тай взял да и переместился, прямо к Благу. Мы растерялись, а он… попросил:

— Убей меня: я не хочу новой битвы у хранителей Равновесия.