Звезда и тень

Хэй ушел вместе с ними из буфетной. Сэмьюэл минуту постоял, потом оставил незаконченным свой завтрак и ушел вместо холла в пустую гостиную. Затем побрел в бильярдную. Она тоже была пуста. Он прошел по дальней лестнице и остановился в холле возле комнаты мисс Эту-аль.

Никто не ответил на его стук. Он не мог рисковать и задерживаться здесь. Когда он повернулся, то встретил Кэй, идущую из детской.

Она тащила на плече Томми. У ребенка были красные глаза, он был недоволен, он лучше бы поспал, чем перейти без церемоний на руки Сэмьюэлу.

— Кэй, — сказал Сэмьюэл и остановился, ему хотелось заплакать.

— Ну вот, разве он не хочет тебя, Томми? — по-детски промурлыкала она. — Иди тогда снова ко мне. Ну вот, ну — .. — Она подхватила ребенка, сбоку взглянула на Сэмьюэла.

— Это правда? Он весь похолодел.

Она гладила Томми, глядя на Сэмьюэла с поднятыми бровями.

— Что правда? — он не знал, как нашел силы говорить. Кэй покачивала Томми.

— Все говорят, что вы и мисс Леда…

Она продолжала, но он больше не слышал слов. Он слышал только, как его сердце стучало, отдаваясь в ушах; молчаливый невыносимый стук его разрушенной жизни.

— Нет. — Он это отрицал. Он не мог допустить, чтобы она в это проверила. Звук этого «нет» замер в холле. Он слышал лишь эхо, как будто это произнес кто-то другой.

Томми хныкал, ухватившись кулачком за воротник Кэй, спрятав лицо у нее на плече. Мягкое щебетанье птиц доносилось из листвы в главном холле.

Она закусила губу, ее лицо выразило тревогу.

— Я подумала, что это ужасный слух, я сказала мисс Голдборо об этом. Но, Мано, ты не должен… Ты должен мне сказать правду, если это произошло.

Он смотрел на нее.

— Мано, ты не будешь мне лгать?

Его грудь опустилась. Он смотрел в сторону.

— О… — в ее голосе было отчаяние. — Мано.

— Кэй, это ничего не значит. Это… — он сжал челюсти. — Господи, ты не понимаешь, — сказал он с силой. — Ты не сможешь понять.

— Это ничего не значит? — Она уставилась на него.

— Нет.

Голос ее зазвенел.

— Ты утверждаешь, что это правда и что это ничего не значит? — лицо ее изменилось. — А что станет с Томми? С мисс Ледой? Я не ожидала этого от тебя! Ты не можешь сказать, что это ничего не значит. — Томми начал плакать, его отчаянные вопли усилили ее горячность, но она не остановилась.

— Ты их оставишь на улице? Или… или… — ее глаза расширились, а подбородок был поднят вверх. — Я понимаю, ты не так жесток. Ты привез их сюда, ожидая, что мы будем отмывать твое грязное белье, в то время как ты даже этого не признаешь!

Он стоял, скованный, видя всю меру несчастья, выпавшую ему.

— Нечего признавать, — сказал он упрямо.

— Нечего! — в порыве эмоций она толкнула х нему Томми. — Разве он — тоже ничто?

Сэмьюэл вынужден был взять ребенка, чтобы тот не упал. Томми изогнулся и завизжал, не останавливаясь.

— Почему у него твои глаза! — сказала она с презрением. — Не знаю, как я этого раньше не замечала.

— Ты никогда не замечала, потому что это выдумка. Он произнес это, буквально разжевывая слова. Он не мог ее урезонить. Ярость сковывала все его движения, ярость на судьбу и на самого себя. Он отошел от нее к детской с орушим ребенком.

Она пошла за ним. Он ощутил ее руку на своей и обернулся — но ее глаза сверкали от яростных слез. Она схватила Томми от него и умчалась прочь.

— Сэмьюэл. — Голос лорда Грифона остановил его у двери. Вечер мягкой дымкой покрыл лужайки и дорогу, поглотившую последний экипаж к железнодорожной станции.

— Да, сэр. — Сэмьюэл не повернулся. ~ Уходишь? — вопрос был задан мягким, почти ленивым тоном.

Сэмьюэл прикрыл глаза.

— Да, сэр.

— Я пойду с тобой.

— Да, сэр, — он рванул перчатки. — Если вы хотите.

Они вышли вместе. Лорд Грифон молча шел возле Сэмьюэла, положив руки в карманы, дыша морозным воздухом. Дорожка шла за дом, оставляя позади тепло и свет,

Сэмьюэл жаждал одиночества. Он не хотел ни с кем разговаривать, и не только после столкновения с Кэй. Он уединялся, в то время как оставшиеся гости разъезжались. Он наблюдал из окна, как Кэй вышла на ступеньки, чтобы проводить лорда Хэя. Она стояла у дороги и махала, пока экипаж не исчез.

Руки Сэмьюэла в кожаных перчатках сжались при этом воспоминании. Он уже не владел собой, ничего не мог найти в сердце, кроме ревности и отчаяния.

Сквозь туман деревья выступали темными тенями.

— Что ты намерен предпринять? — спросил лорд Грифон.

Он не придал своему вопросу никакой конкретности. Сэмьюэл остановился.

— Не знаю, что вы имеете в виду.

— Какого черта вы не знаете. — Слова били произнесены мягким тоном. Лорд Грифон пнул камень с дорожки, вгляделся в туман и угрюмо улыбнулся.

Молчаливость Сэмьюэла прервалась.

— Я отошлю ее, — сказал он резко. — Я никогда на нее не взгляну. Я дам ей достаточно денег, чтобы она могла жить как принцесса до конца жизни. Я перережу себе горло — достаточно? — он в ярости взглянул на пустое небо. — Этого достаточно?

Пожилой человек облокотился на каменный пьедестал, скрестив руки.

— Достаточно для чего?

Сэмьюэл встретил его холодный взгляд.