Звезда Маир

Увы, сон явно не спешил заканчиваться! Напротив, с каждым мгновением он делался все более фантастичным. Земля быстро сокращалась в размерах, а лунный диск, напротив, так же стремительно разрастался. Когда Анжелика вновь подняла голову, она уже не могла охватить его одним взглядом. Бугристая и ноздреватая поверхность Луны была испещрена множеством черных круглых пятнышек, обрамленных яркими полуколечками света. Девочка догадалась, что видит знаменитые лунные кратеры. Лучи восходящего солнца уже осветили вершины кольцевых гор, но не могли разогнать ночного мрака на дне впадин. Яркий контраст света и тьмы буквально резал глаза…

В следующую минуту Анжелика и ее спутница коснулись ногами лунной поверхности. Впрочем, слово «коснулись» едва ли тут было уместно. Ведь их тела ничего не весили и потому не оставляли следов. Ни одна крупинка лунного грунта не шелохнулась под ними.

Анжелика замерла, завороженная необычайной картиной. Они находились на вершине достаточно высокой лунной горы с крутыми обрывистыми склонами. Впереди лежала каменистая равнина, изрезанная небольшими расселинами и пологими, продолговатыми холмами. Дальше, в нескольких километрах от них, виднелась противоположная горная цепь кратера. Уходящие в небо острые неровные зубцы ее пылали слепяще-белым пламенем и резко выделялись на фоне черного неба. От них спускались вниз полосы и кольца, играющие всеми цветами радуги. Подножия гор еще не были освещены солнцем, они тонули в темноте и были почти не заметны. Оглянувшись, Анжелика увидела ослепительно яркий шар солнца, едва поднявшийся над близким лунным горизонтом. Черное небо вокруг, словно мелким песком, было усеяно бесчисленным множеством звезд. Окружающий ландшафт выглядел пустынным, диким, даже устрашающим. Но в то же время он поражал своей необычной, неземной красотой. Это был мир без смягченного света, без полутеней, слепяще-белый под лучами Солнца и непроглядно-черный в тени.

8. Та и эта реальности

- Нравится? – спросила Вероника. – Мне тоже! Хотя реальность Аирба совсем-совсем иная.

– Я знаю, – сказала Анжелика. – У нас одно солнце, а у вас – два: золотое и черное. Одно – прекрасное и ласковое, а другое какое-то недоброе.

– Ты все верно поняла, – подтвердила Вероника. – Маир и Ништрок – два светила и два полюса нашей реальности. Испокон веков повелось так, что все, кто служат Свету, возносятся, в конце концов, к Маиру. А те, кто предался Тьме… Их поглощает Ништрок…

– Поглощает Ништрок? – осторожно повторила Анжелика. – Это плохо?

– Да! – отозвалась Вероника. – Это очень плохо. Для меня нет ничего хуже. Ништрок – бездна, жуткая мрачная Тьма… Но самое страшное в том, что Тьма эта живая… и голодная…

Анжелика поначалу была озадачена ее словами, но потом подумала: «Если тело – всего лишь призрак, то почему бы Тьме не быть живой и голодной?»

– Понимаешь, – продолжала сестра, – Маир тоже забирает твое «Я», но после этого ты становишься «Всем». Тебе открываются чувства и воспоминания всех, кто был до тебя. А им открываются твои чувства и воспоминания. Ты сливаешься с ними, они сливаются с тобой. Маир – это не я и не ты! Это – мы!

Анжелика неуверенно кивнула.

– Ништрок – совсем другое! Он проглатывает дух, он забирает твое «Я» ничего не давая взамен! Он поглощает твои воспоминания, а ты обращаешься ни во что.

– А город, что я мельком увидела в своем сне? – спросила Анжелика, – что это за место?

– Просто Город, – сказала Вероника. – Иногда его называют Город-на-Острие. Это центр Вонайкеи – мира, где протекала моя жизнь, с тех пор, как я покинула эту реальность.

– Как это жизнь? – удивилась Анжелика, которая никак не могла увязать это слово с тем существованием души, что начинается после смерти.

– Обыкновенная жизнь, – повторила Вероника с некоторым вызовом, – ничуть не хуже, чем твоя. Как и всем младенцам, покинувшим Асиат сразу после рождения, мне предназначено было явиться из магического зеркала в одном из жреческих Домов Аирба. Волею судьбы местом моего второго рождения стал Дом Весты на Вонайкее… Ты видела ее и поэтому представляешь, о чем я говорю. По форме наш мир подобен длинному веретену. Его Восточное Острие, погруженное в вечный мрак и холод, остается необитаемым. А на Западном, где располагается единственный на Вонайкее Город и проживает большая часть жителей, напротив, царят бесконечное лето и вечный день. Ништрок на пару с Маиром, никогда не скрываются там за горизонтом и непрестанно кружат по небосводу, как два бойца перед началом поединка…

– Не думала, что такое возможно, – прошептала Анжелика.

– Я редко бывала в Городе, – продолжала Вероника. – Ведь от храма Весты до него – пять часов лета. Обитель наша располагается на берегу большого Озера (подобно Городу, оно единственное на всю Вонайкею, и потому нет нужды придумывать для него название). И все здесь не так, как на Острие. За осенью у нас следует зима, за весной – лето. День проходит под лучами Маира, а ночь отдана во власть Ништрока. И не бывало такого случая, чтобы два светила появились на небе одновременно…