Звезда Сарханов

— Женщины теперь равны мужчинам, Катия, — откликнулась Эриока, — нам теперь можно иметь даже это.

Она раскрыла ладошку и показала мне коробочку, похожую я видела у илана. Голопроектор — искусственное подобие моей звездочки, а еще символ, его могли иметь только члены планетарного сообщества. Значит, равенство женщин признали. Хоть одна хорошая новость.

— Я рада, что женщин больше не будут продавать, как рабов, — сказала я подругам.

— Рабов больше нет, — улыбнулась мне Йумма, — Совет Разумных отменил такой вид наказания. Все законы сейчас пересматриваются.

— Да! Оказывается участь раба была еще ужаснее, чем мы представляли, — перебила ее Эриока, — а тексы в своем истинном облике ужасно мерзкие.

— Откуда ты знаешь?

— По голопроектору смотрела, — пожала плечами заисланка, — там целый день с разных концов Вселенной передают.

— Покажи, — попросила я подругу.

Она с гордостью поставила голопроектор на стол и что-то на нем нажала. Сцены, которые мы увидели, были не для слабонервных. Драконы исследовали какое-то большое здание. Сначала шли помещения, похожие на камеры. В них были беременные женщины различных рас. Огромные несоразмерные животы не позволяли им даже стоять, они могли лишь сидеть привалившись к каменной стене.

— Что это? — прошептала я.

— Это ферма, — тихо сказала Йумма, дотронувшись до моего плеча, — там тексы выращивали себе новых рабов.

Я прикрыла себе ладошкой рот, чтобы не закричать от ужаса. Дальше шли какие-то лаборатории. Встречающихся на пути тексов, накрывали энергетической сетью и срывали кольца облика. Их истинный облик вызывал отвращение. Понятно, почему они ввели в моду кольца облика — чтобы не выделяться на общем фоне. Им было что скрывать.

— Какие они мерзкие, — тихо сказала я.

— Самые ужасные ис всех, — подтвердила Глая.

Дальше шли коридоры, снова лаборатории, а вот следующее помещение заставило меня вздрогнуть. Там находился полностью оснащенный инкубатор. В клетках находились младенцы, голенькие, сучащие ручками и ножками. Они лежали на странной поверхности. Иногда из потолка клетки высовывались щупальца, чтобы обработать ребенка розовой пеной или покормить.

— Ужасно, — всхлипнула я, — это же концлагерь какой-то! Что будет с этими детками?

— Если не отыщут их биологических родителей, то передадут под опеку Совета. Найдут им новые семьи среди биологических родственников. Рождаемость на планетах снизилась, взять дитя — это честь, — рассказала Йумма.

— Ох, чувствую, и рождаемость среди свободного населения снизилась неспроста, — озвучила я догадку, — они растили себе пищу, а свободные гуманоиды должны были исчезнуть как вид. Конечно, это только предположение, но я не удивлюсь если тексы что-то распыляли на ваших планетах или подмешивали, например, в воду.

Голопроектор погас, а мы еще долго сидели, обсуждая последние новости. Девчонки взахлеб рассказывали о подвигах Драконов, об освобождении от тексов, о выступлениях на Совете Разумных. Они говорили, а я тихо гордилась одним белобрысым Драконом. Гад, конечно, но ближе у меня никого нет. Вспомнила радость в его глазах, когда он меня увидел, и приятное тепло разлилось по телу. Рыцари, турниры сейчас казались чем-то смешным и мелким. Что турнир? А вот спасал ли кто-то ради вас целую Вселенную? Каждая девушка, мечтая о любви, рисует свой идеальный мужской образ. Красавцы с пухлым кошельком и виллой на Карибах меня интересовали мало. Я обязательно должна была уважать своего мужчину и гордиться им. И сейчас я уважала и гордилась своим мужчиной! Хотя он еще и красавец, тут не поспоришь. И кошелек прилагается. Вилла правда не на Карибах, подальше, но тоже сойдет. Сад мне понравился, а вдалеке я видела море, может удастся туда выбраться.

Наши посиделки плавно перетекли в легкий ужин, а потом в примерку нарядов, которые для меня доставили в течение дня. Неугомонная Глая заставила перемерить все: от ночных сорочек, расшитых чем-то напоминающим жемчуг, до вечерних платьев из тяжелых тканей, подбитых диковинными мехами. В примерке приняли участие все, даже моя милая помощница, которая при каждом переодевании в мою вещь, вызывала бурный взрыв нашего хохота. Вход в гардеробную, который в прошлый раз я так и не отыскала, спрятался у бассейна. Неприметная дверь была скрыта гигантскими листьями незнакомого растения. И теперь половину этого помещения занимала моя аккуратно развешанная, подобранная на все случаи жизни одежда и расставленная рядами обувь.

Вскоре мои подружки разошлись по своим спальням и я осталась одна. День, хоть и был наполнен интересными событиями и радостными встречами, забрал много сил и энергии. Из окон на меня мирно смотрели две луны чужого мира, а на душе было тревожно. Казалось бы, жизнь налаживается, но нехорошее предчувствие поселилось в груди, с каждым мигом становясь все ощутимее.