Звезда упала

ГЛАВА 27 ПОХИЩЕНИЕ

Оберартц Вернер Штефнер лез вон из кожи, чтобы угодить коменданту. Если не они будут помогать друг другу, то кто же тогда?!

К тому же он искренне симпатизировал молодому офицеру. Сразу видно порядочного человека, из хорошей семьи, не то что какой-нибудь парвеню, которыми сейчас переполнены СС или гестапо.

Идя ему навстречу, он взял на работу Надю и, мало того, полностью оградил эту миловидную женщину от каких-либо возможных домогательств со стороны среднего и младшего персонала госпиталя, предупредил всех строго-настрого. Знал, что Надя является ближайшей подругой любимой женщины господина коменданта, старался сделать всё, чтобы у той не возникало лишнего повода для огорчений.

Сам же Штефнер никакого чувственного влечения к Наде не испытывал, искренне тосковал по своей оставленной в Германии Гретхен. К тому же к русским женщинам относился с изрядной долей презрения, считал их существами, безусловно, низшими. Впрочем, Генриха Штольца он при этом не осуждал, понимал, что в молодости возможны всякие сумасбродства.

Штефнер даже любезно пошёл на то, что поместил Веру в отдельной палате, сделал исключение для новорождённого сына герра Штольца. Пришлось, правда, напрячься, поломать голову, какую освободить комнату. Но в конечном счёте всё утряслось.

Господин комендант Генрих Штольц будет им доволен. А значит, при случае отплатит ему той же монетой, услуга за услугу, так принято в их кругу.

Вера лежала в пустой палате, кормила грудью ребёнка. С удивлением и болью смотрела, как он сосёт из неё молоко, двигает своим крошечным ротиком, закрывая глазки и причмокивая от удовольствия.

Наконец малыш насытился, отрыгнул. Вера вытерла мальчика, пристроила его рядом с собой, напряжённо вглядываясь в личико сладко спящего малыша.

Вдруг, не выдержав, издала судорожный всхлип, резко отвернулась, еле сдерживая слёзы.