Звезда утренняя

Потом передачи вдруг прекратились. Последняя радиограмма извещала, что разведчики готовятся выйти за пределы атмосферы Венеры. Точка на сетке координат показывала, где примерно это произошло.

С тех пор прошло немало времени. Красницкий особенно настороженно прислушивался ко всем звукам, доносившимся из эфира сквозь шумы помех, стараясь не пропустить позывные стратоплана, но час проходил за часом, а от разведчиков донесений больше не поступало.

Сандомирский, заложив руки за спину и не произнося ни слова, то ходил по салону, то вдруг поднимался в рубку и нетерпеливо покусывал усы. Понимая его состояние, остальные ни о чем не спрашивали. Красницкий не отрывался от приборов и несколько раз сам посылал вызов, но не мог добиться ответа. Из эфира не доносилось ни одного звука, похожего на сигналы стратоплана.

Между тем ливень перешел в грозу. На этот раз вместо обычной оживленной беседы за обедом царило молчание. Никто не оценил по достоинству супа из мясных консервов с сухими овощами, над приготовлением которого старался астроном - очередной дежурный по кухне.

Снаружи доносился вой ветра. Эти заунывные звуки и шум дождевых потоков, бивших неустанно в металлическую оболочку ракеты, нагоняли гнетущую тоску. То, что было видно сквозь окна салона, никак не могло поднять настроение. Плотная завеса дождя совершенно скрывала не только горизонт, но и самые близкие предметы. На первом плане виднелись только черные, блестящие от влаги, неуютные скалы и бешеные волны, кидавшиеся на берег. Мучительно хотелось увидеть солнце, но его не было в этом странном мире.

Непрерывно сверкающие молнии не пугали путешественников. Высокие утесы находились рядом и представляли естественный громоотвод. И сейчас сквозь потоки воды было видно, как огненные стрелы то и дело ударяют в скалы, но мощные электрические силы, не принося вреда, уходили в почву.

- Страшно подумать, - заметил профессор после особенно сильного разряда, потрясшего воздух, - что было бы с нашей ракетой, не будь рядом этой природной защиты...

- Не время сейчас думать о пустяках! - неожиданно оборвал его Яхонтов. Скажите лучше, что может случиться с нашим стратопланом, попавшим в такую грозу?

Виктор Петрович никогда не повышал голоса. Резкий тон замечания был необычен и выдал путешественникам всю глубину волнения, охватившего начальника экспедиции. До того все сдерживались и избегали в разговоре всякого упоминания о Владимире и Наташе, чтобы не возбуждать тревоги. Теперь одна короткая фраза как будто сорвала печать молчания, и долго сдерживаемое беспокойство нашло выход.

- Почему же они молчат? - воскликнул Сандомирский. - Стратоплан оснащен превосходно! Отчего так долго нет ни звука от них?

- Не думаю, чтобы они могли забыть, - сказал Шаповалов, который смотрел теперь на академика с явным раздражением. - Просто гроза нарушила связь.

- Может быть, и так. Смотрите, какая буря! - вмешался Сандомирский.

Но по лицу Шаповалова было видно, что предполагает он другое.

- Вы думаете... авария? - спросил академик. Шаповалов хмуро кивнул головой.

- "Авария"! - возразил Сандомирский. - Какая авария? Одинцов - опытный летчик. Ни о какой аварии не может быть и речи.

- А сильный разряд между тучами? - заметил Красницкий.

- Чепуха! Одинцов не дурак, чтобы лезть туда, куда не нужно. Пилот обязан уходить от грозы. Элементарное правило навигации...

Шаповалов добавил:

- У наших пилотов большой опыт в полетах на Земле и в межпланетном пространстве, но они ничего не знают об опасностях, подстерегающих самолет на Венере...

- Что вы, собственно говоря, хотите сказать, профессор? - хмуро спросил Яхонтов. - Вы стремитесь убедить нас в гибели стратоплана?

- Вовсе нет. Но я всегда стараюсь предвидеть худшее, чтобы своевременно наметить план действий.. Ведь нельзя же сидеть сложа руки. Надо принимать какие-то меры.

- Не так-то легко найти людей на чужой планете, - бросил академик. - Мы даже не знаем, в какую сторону улетели наши разведчики после последней передачи... Может быть, вы сумеете предложить что-нибудь конкретное, Михаил Андреевич?

Осталось неизвестным, что собирался предложить профессор. Настроение создалось напряженное, и каждое мгновение могла возникнуть ссора. Тут вмешался Сандомирский.

- Если говорить о конкретных мерах, - решительным тоном заявил он, - то это мое дело! Направление полета известно - все указано в графике. Нет сомнений, что Одинцов точно исполняет все, что ему было приказано. Где их искать? Конечно, там, откуда получен последний сигнал... Будь второй стратоплан, дело было бы проще. А теперь придется воспользоваться вездеходом. И не переставая посылать позывные. Другого пути я не вижу.

Эти вполне деловые высказывания несколько разрядили атмосферу.