Звезда ведьмы

— Ты как был рыцарем, так им и остался, — рассмеялся темный маг. — Я не причиню твоей женщине ни малейшего вреда. Пускай она загубит попусту молодую жизнь, нападая на Черное Сердце. Этой цели я не помеха. — Он вытянул руку, указывая острием меча на Кровавый Дневник. — Я поквитаюсь с Чо! Она заплатит за то, что заставила меня дергаться на ниточках, будто дурацкую куклу. — Грэшим оглянулся через плечо. — Сейчас вы увидите всю мощь этого клинка — он создан, чтобы уничтожать заклинания, рушить магические связи!

Джоак разгадал его замысел в тот же миг, что и Элена.

— Нет! — крикнул он, сплевывая кровь.

— А некоторые сны лучше пусть остаются мертвыми, — покосился на него колдун, слегка опуская меч.

— Ты заплатишь за все! — яростно боролся Джоак, выпучив глаза.

Посох из серого камня подпрыгивал на досках, но не смог передвинуться больше чем на ладонь.

Грэшим следил за усилиями Джоака, приподняв бровь.

— Как ты силен, мальчик мой! Какого мага я сделал бы из тебя, будь у нас побольше времени… — он печально покачал головой, снова обернувшись к Кровавому Дневнику.

Элена не уподоблялась брату, тратя усилия понапрасну. Воспользовавшись тем, что чародей отвлекся, она обратилась к своей сущности и коснулась ревущей ведьминой магии внутри. Когда Грэшим шагнул к столу, она нанесла ему удар. Пылающее копье дикой магии вырвалось из ее лона.

Колдун почувствовал магический всплеск и шарахнулся в сторону. Ведьмин огонь ударил в пол за его спиной, промахнувшись не больше чем на палец.

Во все стороны брызнули щепки. Магическое пламя прожгло переборки и днище корабля, оставив дыру, через которую можно было запросто увидеть землю внизу. Отдача разрушила путы Элены, и она медленно сползла по стене.

В тот же миг Эр’рил оказался рядом.

Отделенный от них дырой с неровными краями, стоял, пошатываясь, темный маг. Полы его плаща дымились. Приняв устойчивую позу, он снова выставил перед собой клинок.

— Вот умная девчонка, — проворчал он. — Но второй раз ты меня не поймаешь. Меч способен защитить меня даже от твоей магии.

Элена понимала, что он прав. Ведь ей приходилось использовать Тень Осоки в бою. Оружие всегда защищало своего владельца.

— Тогда уходи с мечом, — сказала она, поднимаясь. — Но я не позволю тебе уничтожить Кровавый Дневник.

Грэшим хмуро посмотрел на книгу, лежавшую на столе, потом на прореху в полу, разделявшую его и Дневник.

— Ладно, девочка… Но игра не закончена. Это я тебе обещаю!

Он занес ногу, намереваясь шагнуть в дыру и убраться подальше вместе с добычей. Элена ощутила, как в воздухе сгущается магия.

И тут, смазанным пятном промелькнув перед ее боковым зрением, Эр’рил прыгнул, падая в сторону и перекатываясь. На лету он выхватил кинжал из-за голенища и метнул его с точностью опытного жонглера. Клинок вонзился в запястье колдуна, пронзив его насквозь.

Рука Грэшима дернулась, пальцы разжались от боли. Тень Осоки зазвенела о камни очага.

Самому темному магу повезло гораздо меньше. Потеряв равновесие, он медленно покачнулся и рухнул в дыру. Не веря происходящему, он отчаянно закричал. Бросив посох и потеряв меч, он не смог призвать на помощь магию, чтобы замедлить падение.

Так и летел, крича во все горло.

Эр’рил и присоединившаяся к нему Элена опустились на колени у края пролома.

Темный маг падал, кувыркаясь в воздухе, дрыгая руками и ногами. У самой земли его встретила одна из лишенных ветвей яблонь. Обломанная, заостренная верхушка дерева вонзилась Грэшиму в грудь. Под своей тяжестью он сполз ниже, разрывая горелым стволом внутренности, и неподвижно замер, так и не достигнув земли.

Так как с его смертью исчезло удерживающее заклинание, Джоак упал на пол, соскользнув по стене.

Элена вспомнила давние слова тетушки Мисилл о том, что не следует слишком уж полагаться не магические способности. И вот прямое доказательство тому. Тень Осоки, один из самых мощных артефактов, когда-либо появлявшихся на земле, проиграл самому простому кинжалу из стандийской стали.

Эр’рил мягко взял Элену за руку, чтобы отвести от дыры, но тут с другой стороны появился Джоак. Его лицо побледнело от ярости, грудь вздымалась. В ладонях он сжимал костяной посох Грэшима.

— Еще не все, — наполовину простонал он.

Губы его продолжали двигаться, но теперь совершенно беззвучно.

Ведьма ощущала холод, исходящий от брата.

— Нет, Джоак… Все закончено.

Он не взглянул на нее. С посиневшими от холода губами брат ведьмы поднял посох и нацелил его вниз, а с последними, едва слышными словами нанес магический удар.

Сгусток черного пламени сорвался с конца полой кости. Свет разорвал сумрачное утро, наполнив его пляской теней, а потом ударил в окровавленное дерево. Брызги горящей живицы и ошметки коры разлетелись в разные стороны. Дерево превратилось в ревущий костер и сгорело дотла вместе с насаженным на него телом. Крики проклятой души звучали на протяжении бесконечно долгих мгновений, но вскоре стихли. Остались лишь клубы дыма и зола, по которой плясали язычки пламени.

— Вот теперь он в самом деле мертв, — пробормотал Джоак.