Звездные трагедии. Что скрывали официальные источники

Примерно на высоте около 10 километров над Землей у «Союза» должен был «выстрелить» основной парашют. Но этого не произошло. В этом случае должен был раскрыться запасной парашют, но и он не раскрылся, поскольку из-за вращения корабля его стропы сплелись и «задушили» спасительный купол. Почему не раскрылся «основной», так и не установили. Наиболее вероятная версия: при подготовке «Союза», которая проходила в спешке, крышки парашютных контейнеров не были изготовлены в срок и вместо них использовали что-то другое.

Кстати, если бы на «Союзе-1» открылись обе солнечные батареи и произошла стыковка с «Союзом-2», то в этом случае смертей было бы больше: погиб бы не только Комаров, но и Хрунов с Елисеевым, которые перешли бы в комаровский корабль.

О том, что он погибает, Комаров догадался после того, как у него не раскрылся запасной парашют. Поскольку корабль падал со скоростью 100 метров в секунду, у Комарова оставалось в запасе около минуты. Что он делал в это время, точно неизвестно. Но в народе потом будут ходить упорные слухи, что Комаров… на чем свет клял советское правительство. Причем выражений не стеснялся. По другой версии, Комаров якобы связался с Землей, попросил оператора соединить его с председателем Совета министров Косыгиным и сказал ему всего лишь одну фразу: «Позаботьтесь, пожалуйста, о моей семье».

Между тем правда о последних минутах жизни Комарова долгое время скрывалась. И только в марте 2002 года «Комсомольская правда» опубликовала расшифровку разговора Комарова (позывной «Рубин») с ЦУПом (позывной «Заря»). Привожу ее полностью:

14-й виток

– «Заря», «Заря», я «Рубин». 3 часа 48 минут. В правом иллюминаторе вижу нераскрывшуюся солнечную батарею.

– Вас понял, прием.

– Вижу землю, не покрытую облаками, горизонт… Солнечная батарея направлена тыльной стороной в сторону солнца.

16-й виток

– «Заря-3», я «Рубин». Перенес всю аппаратуру сюда, в корабль… Люк-лаз закрыт. На борту порядок, как говорят. Параметры кабины следующие: давление 800, температура 17,5.

– Готовьтесь к заключительным операциям. Все идет нормально, все спокойно.

– «Заря», я «Рубин». Вас понял. На 17-м автоматический спуск с ионной ориентацией…

– «Рубин», все команды к вам на борт прошли нормально.

– Понял.

– Ждем тебя на Земле, дорогой. «Кедр» (это был позывной Юрия Гагарина, который включился в разговор. – Ф. Р.).

– До встречи!

– Даем сверку времени.

– Поправка по времени минус одна секунда.

– Отлично. Тебе повезло с часами. Хорошие поставили. Не забудь как следует поплотнее привязаться-пристегнуться перед входом в плотные…

– Из оборудования научного я только хронограф взял…

– На память его привезешь… Тут товарищи передают тебе горячий-горячий привет, самые добрые пожелания мягкой, хорошей посадки.

– Большое спасибо. Осталось до встречи немного, скоро увидимся. Желаю вам успехов во всем…»

Между тем на 17-м витке правильно сориентировать корабль не получается и дается отбой спуска. А подготовить спуск на 18-м витке «земля» не успевает. У Комарова остается последний шанс – ориентировать корабль вручную. Стоит отметить, что на такой вариант космонавта даже не тренировали.

18-й виток

– Я «Заря-10». Даю данные ручного спуска. Виток 19-й. Баллистический. Не спеши. Уточняй ориентацию потихоньку. Все должно быть нормально.

– Я все прекрасно понял. Знаю, как быть. Все будет нормально. Я «Рубин», не слышу вас…

– «Рубин», я «Заря». Здесь повреждения в наземном канале связи… (в разговор включился Главный конструктор Василий Мишин, позывной которого «Двадцатый». – Ф. Р.).

– «Двадцатый», вас прекрасно понял. Я не беспокоюсь, не волнуюсь. Буду работать согласно программе…

– «Рубин», как самочувствие, как настроение?

– Самочувствие отличное. Настроение хорошее. Система жизнеобеспечения работала прекрасно.

– Очень рад. Мы все уверены, что у вас все будет хорошо. Работайте спокойно. При спуске попробуйте вести репортаж. Может быть, тут будет что-то слышно.

– Я «Рубин». Через минуту включаю ориентацию.

– Понял. Связь с вами кончаем, не будем мешать вашей работе. Давай, работай…

– Я беспокоюсь, хватит ли времени на ориентацию…

19-й виток

– «Рубин», я «Заря-10». Вызываю на связь…

– Двигатель работал 146 секунд. Нормально все идет. Все идет нормально! Корабль был сориентирован правильно. Нахожусь в среднем кресле. Привязался ремнями.

– Как самочувствие?

– Самочувствие отличное. Все в порядке.

– Вот тут товарищи рекомендуют дышать глубже. Ждем на приземлении…

– Спасибо. Передайте всем. Произошло раз… (имелось в виду разделение отсеков корабля. – Ф. Р.).

– «Рубин», я «Заря». Мы вас не слышим. Как слышите нас? Прием… Прием… Прием…»

Далее послушаем воспоминания врача группы поиска Олега Бычкова:

«Мы должны были обслуживать приземление Владимира Комарова. В 4 утра 24 апреля приехали на аэродром к вертолету. Глядим – рядом еще один вертолет, специально оборудованный для срочной хирургической помощи.