Звездные трагедии. Что скрывали официальные источники

Моя страна, известная своей «свободой слова», – это страна, где полиция нападает на участников мирных походов…

Вы заявляете также, что Советский Союз идет не в ногу с ХХ веком. Если это и верно, то потому, что Советский Союз всегда идет на полшага впереди ХХ века! Неужели вы предлагаете вашему народу отказаться от своей роли вождя и авангарда всех прогрессивных народов мира…

Г-н Солженицын, в статье далее сказано, что вы – «многострадальный писатель из Советского Союза». По-видимому, это означает, что вы много страдаете из-за отсутствия моральных и общественных принципов и что ваша совесть мучает вас в тихие ночные часы, когда вы остаетесь наедине с собой…

Именно ваша страна стремится делать прогрессивные шаги во имя человечества, и если в чем-то она несовершенна и порою спотыкается, то мы не должны осуждать за эти недостатки всю систему, а должны приветствовать ее за мужество и стремление прокладывать новые пути».

В 1970 году Дин Рид снял документальный фильм. Как и положено, лента была политическая – она рассказывала о чилийской компартии. В конце ноября следующего года Дин привез эту картину на фестиваль документального кино в Лейпциге (ГДР). Эта поездка стала переломной. В последний день фестиваля он познакомился с 30-летней немкой по имени Вибке, которая работала учительницей и была родственницей самого лидера СЕПГ Эриха Хонеккера. Между молодыми людьми случился быстрый роман, который имел продолжение и после завершения фестиваля.

Стоит отметить, что летом того же 71-го года жизнь Дина Рида могла пойти и по другому сценарию и его новой родиной вполне мог стать и Советский Союз. В июле Дин принимал участие в работе московского Международного кинофестиваля (к его приезду советское ТВ приурочило его концерт, показанный 18 июля) и заимел здесь еще одну пассию – свою ровесницу, 33-летнюю эстонскую киноактрису Эве Киви (к тому времени она была известна зрителям по таким фильмам, как «Сампо», «Озорные повороты», «Балтийское небо», «Последняя реликвия», «Красная палатка» и др.). Киви в то время была замужем за известным конькобежцем, олимпийским чемпионом 1964 года в Инсбруке Антсом Антсоном, однако это не помешало ей увлечься красавцем Дином Ридом.

Вспоминает Э. Киви: «У входа в гостиницу „Россия“ Дина окружили фотокорреспонденты. Я стояла в стороне и поймала себя на мысли, что любуюсь широко улыбающимся красавцем. Вдруг он подошел ко мне и, взяв за руку, стал со мной позировать. Тогда я не знала, кто это, – просто смотрела в его сияющие синие глаза и ничего больше вокруг не видела. Потом фотографы меня просветили: „Это же Дин Рид!“ На следующий день все завертелось так стремительно, что у меня не было времени даже подумать. Как в кино! Вдруг оказываюсь в его номере в гостинице „Россия“, куда он меня пригласил, чтобы подарить фото на память, и на меня неожиданно обрушивается град поцелуев. Это был ураган! „Мне срочно улетать на съемку! Я вернусь через три дня“, – пытаюсь вырваться из объятий. Как я очутилась в самолете, совершенно не помню. Сижу, как под гипнозом, гляжу в окно, и вдруг в голове молнией проносится: „Ни у меня, ни у него нет координат друг друга! Как же мы встретимся? Что делать?“ Буквально на следующий день мне в Таллин звонят из Москвы: „Эве, тут тебя один сумасшедший разыскивает“. Оказывается, Дин поставил всех на уши в поисках моего адреса.

Когда я вернулась в Москву, битый час торчала на стоянке такси у гостиницы «Россия», не решаясь сдвинуться с места: как-то неудобно у неприступных администраторш спрашивать разрешения пройти к Риду в номер. А тут и он навстречу идет. «Поехали к моему приятелю читать сценарий, – как ни в чем не бывало хватает мой чемодан. – Я буду играть Кеннеди, а ты – секретаршу. Фильм „Корреспондент Вашингтона“, снимаем на „Беларусьфильме“. Я была ошарашена: у нас-то, кроме поцелуев, ничего и не было, можно сказать, мы едва знакомы, а тут такое предложение… Меня поразило, что он так уверенно хочет привязать меня к себе. Но его творческие планы так и не осуществились. Риду почему-то не разрешали сниматься в Союзе.

Я поселилась в гостинице «Украина». В тот же вечер после обсуждения сценария у его друга, спецкора в Америке, Дин поехал провожать меня и… остался. На счастье, нам попалась хорошая горничная, которая сделала вид, что ничего не заметила. Наутро ко мне в номер прибежала подружка-чешка. Плюхнулась в постель: «Ну рассказывай!» Долго не могла прийти в себя: «Это же надо! Я сижу на легендарной постели! Где ты с Дином…» И даже сделала фото на память – мы с ней в обнимку хохочем на взбитых подушках…»