Звездный дождь

Дану это не понравилось. Вредные дядьки ходили за ним по пятам, говорили глупости и пробовали даже поколачивать, когда родителей дома не было. Троих Дан выжил - хватило раков в постель и жуков в пиво. Еще трое ушли сами - один, когда Дан полез ловить кота (кот, кажется, решил, что ментор - дерево, и вскарабкался ему на голову.). Второй выдержал месяц и удрал после первой же выплаты денег. Дан тогда услышал его слова: мол, хорошо бы, чтоб на монетах вместо королевы был король (король ставился на десятках, а лицо королевы на одинарках). Мальчик решил помочь ментору, утащил на папином складе гвоздь и целую свечу нацарапывал лицам на монетах усы и бороды. Глянув на переправленную плату, ментор почему-то не обрадовался - спасибо даже не сказал! - а удрал в момент.

Третий сбежал после того, как Дан пропал. Вообще-то он не пропадал, а искал винную змею - тот ментор сам рассказывал, что они водятся в старом вине, и если постучать по бочке и сказать нужные слова, то из крана выползет алая змея. И желания выполнит. А у Дана было одно желание, очень нужное - чтобы папа никуда не уезжал. Но папа был купец, и по "торговым делам" уезжал часто. Так что у бочек мальчишка застрял надолго. Когда поднялся из подвала во двор, слуги, мама и стража успели обыскать полгорода, а ментор - удрать, чтоб не посадили за недогляд или похищение ребенка.

Больше ни один из златоградских менторов к ним не нанимался. А мама с папой сердились и говорили, что Дан загонит их в саван. Ну что он такого делает?

Интересно, а правда, что у летучих крысок есть королева?

Аранция. Город Улева.

- Клод! Кло-од! - госпожа Надин, супруга городского лекаря, растерянно оглядывала двор. Клод такой послушный мальчик. Куда он мог деваться? А если его украли? А если…

- Я здесь, мама, - послышался тихий голос, от которого в голову бедной женщины сами собой полезли нехорошие мысли о непокойных и подземных обманках - потому что голос шел прямо из-под ног. Через пушинки три Надин сообразила, что под ногами не земля, а деревянное крылечко… и еле спустилась на ослабевших ногах по просмоленным живицей доскам. Под крыльцом было полутемно, темноту прошивали только просочившиеся солнечные лучи - тонкие, в нитку. На белой рубашке сына чуть светились пятнышки от них - как звездочки

- Клод? О Дар, что это у тебя?

Глаза цвета темного янтаря нерешительно блеснули:

- Птичка… мам, смотри, какая красивая.

Красивой птичку назвать было трудно - взъерошенные перья ее не красили. Да и к тому же пташка была самым обычным уличным скворцом. Сереньким. Но Надин кивнула.

- Милая. Где ты ее взял?

- Купил, - пожал плечиком малыш. - У мальчишек на улице.

- Зачем?

Плечико снова шевельнулось:

- Лечить. Лапка сломана, видишь?

Женщина пригляделась. Лапка была сломана. А сейчас на ней красовалась аккуратная повязка с.. о, даже шины были.

- Это ты наложил повязку?!

- Ага. - сын мягко отвел в сторону птичье крыло, прощупывая косточки.

- А кто тебя научил?

Клод посмотрел на нее, как на маленькую.

- Я в папиной книге посмотрел. Там же все нарисовано. Мам, а у нас есть зернышки? Покормить.

Дижю. Город Льеш

- Дочь моя, как твой день? - Лижбет по-королевски склонила голову.

Девочка старательно присела, отводя в сторону расшитую кружевцами юбку.

- Все благополучно, матушка.

- Рада слышать. Как твои занятия с учителем лиддийского?

- Спасибо, матушка. А соор рет мист. - малышка благовоспитанно улыбнулась, - Биос а салти.

Дама благосклонно кивнула. Ее муж до сих пор злился, что она не принесла ему сына. Видите ли, так роду не будет продвижения к союзу с домами Вышней знати. Глупец до сих пор думал, что связь может обеспечить только сын. Вздор. Госпожа Лижбет прекрасно знала - мужчина рожден что-то делать. А женщина править.

- Хорошо, Марита. Ты можешь сегодня присутствовать на нашем ужине. - подумав, она уточнила.- На начале ужина.

Позже супруг обязательно напьется и поведет себя не самым достойным образом. А девочке нужна изысканность и утонченность.

- Спасибо, матушка.

Последние приседание, и девочка в сопровождении женщины-ментора покидает зал. Идет по галерее. Стрельчатые окна чередуются с портретами предков, окатывая то светом, то темнотой. Ментор невольно любуется малышкой.

Затянутая в парчу спинка прямая, как по линейке, узкие плечики развернуты. Юбочка плывет и шелестит размеренно, мягко. Нежное личико серьезно и горделиво-спокойно.

- Мама, мама! - пищит недалеко восторженный голосок, - Мама пришла!

Девочка на миг замедляет шаг и смотрит в окно, туда, где замурзанный ребенок обнимает служанку. Кажется, Исселу, ментор не уверена в имени. Но зато взгляд, брошенный малышкой-ученицей, она истолковала предельно уверенно - чистая, ясная, неприкрытая зависть.

Двенадцать лет спустя.

Миридда. Город Златоград.

- Дан?

З-злиш побери! Неужели донесли? Взгляд мальчишки заметался по стенкам… но удрать было некуда. И прятать тоже. Ну ладно.

- Дан!