Звездный лед

Светлана ощутила внезапное, всепобеждающее желание достучаться до Райана, заставить его взглянуть с ее стороны.

– Райан, послушай: я была наверху и видела, что такое эти «собаки». Они малоприятные. – Она поскребла снова отметину на лбу. – Если тебе интересно, нравятся ли они мне, отвечу: совсем не нравятся. Но их волнует лишь бизнес. Они прагматики.

– Прагматизм может погубить, если окажешься не участником сделки, а предметом торга. Мне казалось, мы усвоили этот урок еще на «Хохлатом пингвине».

– Оно того стоило. «Собаки» дадут нам настоящую силу. Наконец-то мы станет игроками, а не пешками. Райан, я хочу выбраться отсюда. Хочу увидеть остальную Структуру, встретиться со спиканами и задать им пару важных вопросов.

Он посмотрел на нее холодно, будто на неприятную незнакомку:

– Я рад, что ты подумала хотя бы об этом.

Света резко встала:

– Переговоры окончены. Очевидно, мой ответ «нет». Нам остается лишь узнать, что Белла сделает теперь.

Эксфорд тоже поднялся – ему пришлось слазить с высокого кресла. Но несмотря на маленький рост, он казался внушительным и угрожающим, как взрослый мужчина, а его проницательный, цепкий, безжалостный взгляд проникал в самую глубину души, до спрятанных слабостей и лжи, раскрывая их и осматривая по-врачебному бесстрастно.

– Еще не слишком поздно, – сказал он.

– Для чего?

– Для того, чтобы отступить от края. Белла простит. Она прощала всегда.

– Передай ей мои наилучшие пожелания.

* * *

Женщины говорили по «Шипнету». Светлана глядела на Беллу дерзко и холодно, как полвека назад, в самые мрачные дни «Хохлатого пингвина».

– Давай покороче, – предложила Света.

– Я думала, ты послушаешь Райана. За столько лет мы обе обязаны ему очень многим. Он был добр к нам.

– Дело не в Райане. И я выслушала его.

– Он же сказал тебе, чего на самом деле хотят «мускусные собаки» от Януса.

– Да, Эксфорд рассказал мне кое-что. И очевидно, верил в это. Возможно, и ты веришь. Но оттого оно не делается убедительнее.

– Штука, посланная вслед за тобою, уничтожит Янус.

– Это по-твоему.

– Джим Чисхолм тоже считает так.

– С Чисхолмом у нас проблема. Кто знает, насколько он прежний Джим, а насколько – Бультерьер Шалбатаны?

– Слышала, ты помирилась со Шроупом, перед тем как послать его на корабль «фонтаноголовых».

– Он вызвался сам. Совершил одно доброе дело после всей жизни абсолютного придурка.

– Думай про Джима что хочешь, но я знаю – он не лжет. Я уверена. И потому уже осуществляю план эвакуации.

Эта новость на мгновение поколебала показное безразличие Светланы.

– Ты эвакуируешь Крэбтри?

– Я эвакуирую Янус. Официального оповещения пока нет – не хочу массовой паники. Но когда настанет время, я буду располагать средствами доставить всех нас на внешнюю поверхность «неба» за часы. Поезд в Поддырье, лифт к тому, что осталось от посольства. «Фонтаноголовые» позаботятся о нас, пока мы снова не встанем на ноги. Нас всего полтысячи, так что это возможно.

– Когда подготовишься, пошли мне открытку с приветом.

– Послушай, ты, эгоистичная сука! Я эвакуирую всех! Это включает и Форпост. Твоих людей. А это значит, ты обязана помочь мне!

Светлане будто отвесили с маху пощечину.

– Помогать тебе?

– Нам всем! Тебе нужно отослать своих людей в Крэбтри, чтобы оттуда переправить их шаттлом в Поддырье и посольство. Нельзя ждать, пока начнется массовая эвакуация. Начинать следует уже сейчас, а значит, ты должна выдумать предлог, под которым вывезти людей сюда.

– Понимаю. Я очищаю Форпост, ты посылаешь приставов и забираешь его у меня.

– Кажется, ты все еще думаешь, что тут личные наши с тобой дела?

– Я обошла тебя с «мускусными собаками». И тут ты ничего не можешь поделать, потому выдумываешь тупые страшилки про взрыв Януса.

– Страшилки? Ну да, я напугана. И Джим тоже. И «фонтаноголовые». Ты ввязалась в дела, которых не понимаешь ни на йоту, и мы уже в дерьме с ног до головы. Да, страшилки, черт возьми!

– Значит, вини только себя. Ты могла бы уже давно поделиться информацией со мной, чтобы я могла представить общую картину…

– Хочешь информации? Ладно. Вот тебе кусочек общей картины: «мускусные собаки» оставили открытыми ворота. И позволили «вырвавшимся» пройти сквозь них.

Белла пристально всмотрелась в лицо бывшей подруги, надеясь заметить реакцию на новость.

– Не помню таких, – неуклюже солгала Света.

– Тогда позволь просветить тебя. Они – враждебный разум, гораздо хуже «мускусных собак». И уже уничтожили расу, по меньшей мере столь же развитую и разумную, как мы. И направляются сюда. Когда «мускусные собаки» проделают дыру в стене, «вырвавшиеся» тоже удерут сквозь нее. И неизвестно, какие разрушения они учинят перед уходом, чтобы никто за ними уж точно не погнался.

Белла уловила, что кое-что все-таки дошло, проскользнуло сквозь броню враждебности и злобы.

– Что сделано – то сделано, – процедила Светлана. – Если уж «собаки» оставили ворота открытыми, вред был причинен задолго до моего разговора с ними.