Звездный надзор

«Тук-тук-тук», — часто-часто забилось сердце. Механик пришел в себя, дуло лучевого пистолета уже поднималось вверх. Поланский прыгнул в сторону, в каюту, всем телом прижимая створку. С той стороны двое людей матерились и колотили в дверь чем-то тяжелым. Руки тряслись, когда Роман стал герметизировать переборку. Поланский уже догадывался: на корабле творится нечто страшное. Механик прислушался. Звуки из-за двери доносились уже весьма приглушенными, но он все-таки разобрал часть разговора.

— Да! Да! Да! Заперся в каюте. Крог, ну кто же знал, что этот урод шатается по кораблю?! Боцман сказал, что парень у себя, отдыхает… Да, понял. Достанем. Хорошо, резать.

— Что? — уточнил второй голос. — Что резать?

— Бери лучевой ствол, — распорядился первый из бандитов. — Режь створку.

— Тю, — в голосе прозвучало удивление. — То ж скока времени потратить надо?

— Крог сказал, чтобы никого не осталось. Значит, никого. Если не хочешь, чтобы проблемы возникли у тебя…

— Да ладно, ладно, понял я. Все понял.

Все стихло. Поланский приложил руку к двери и почувствовал, как она нагревается. Лазерный резак медленно двигался по контуру. Роман его пока не видел, но ему было точно известно: дверь долго не выдержит.

Механик, отлично знавший внутреннее устройство грузовика, отступил от двери, лихорадочно шаря глазами по каюте. Никакого оружия. И ничего тяжелого тоже. Взгляд Романа упал на вентиляционную решетку… Спустя мгновение он оказался у стены и принялся торопливо отдирать заслонку узкого воздушного хода.

Мысль втиснуться в шахту воздухообмена могла прийти в голову только сумасшедшему. Или человеку, которому нечего было терять.

* * *

Геннадий Волков переступил порог конференц-зала, того самого, где менее суток назад Адмирал проводил совещание. Начальник «двойки» аккуратно прикрыл за собой дверь, огляделся, скорее по привычке, на всякий случай. Пересек длинный кабинет и приложил руки к стене, надавливая на невидимые выступы. Что-то щелкнуло, часть обшивки отъехала в сторону. Заместитель командующего Надзором протиснулся в образовавшуюся щель и тут же нажал кнопку. Панель обшивки мягко вернулась на свое место, маскируя проход.

Волков шел по узкому металлическому коридору, о существовании которого знали лишь немногие офицеры базы. Он провел электронной картой по кодовому замку, бесшумно открыл дверь и вошел в рубку, передняя стена которой была утыкана мониторами. Заместитель Адмирала поднял со свободного стула папку, опустился на сиденье. Офицер «второго отдела», занимавший соседнее кресло, не обернулся. Он знал, что войти в помещение с помощью электронного ключа мог только начальник «двойки».

Здесь, в самом сердце базы, был дублирующий командный пункт, о существовании которого знали лишь некоторые офицеры «второго отдела», а также Норт Свенссон и Дэй Крэг. В этом логове, на терминалах которого собиралась и отображалась вся информация ЗвеНа, Геннадий Волков еще раз перечитывал личное дело молодого офицера штурмового отряда.

«Рам Митревски.

Звание: старший лейтенант.

Возраст: двадцать семь лет.

Семья: нет.

Боевой опыт: восемнадцать операций в составе штурмовой бригады под управлением Дэя Крэга… Поощрения за…»

Волков нетерпеливо перевернул страницу, мельком глянул на видеотерминал.

— Летит? — осведомился начальник «двойки», не поворачиваясь к дежурному офицеру, сидевшему за пультом.

На обзорном экране, прямо перед ними, висел «Малыш», причальная мачта подрагивала, вибрируя от раскручивавшихся стартовых турбин мини-крейсера.

— Готовность — три минуты! «Пуповину» еще не отстыковывали, — быстро ответил офицер, снова погружаясь в изучение струящихся по терминалу цифр.

— «Депрессия…» — задумчиво прочел Волков.

Он отлично знал, что старший лейтенант Рам Митревски недолюбливает «второй отдел» ЗвеНа. Многие офицеры из первого — боевого — подразделения Дэя Крэга с неприязнью смотрели на службу внутренней контрразведки. Заместитель командующего не испытывал никаких комплексов по этому поводу. Ему не нужна была любовь, вице-адмирал стремился лишь к одному — к стопроцентной гарантии, что внутри Звездного Надзора все чисто. И пусть молодые лейтенанты и капитаны смотрят на него хоть с неприязнью, хоть с ненавистью, его задача в том, чтобы никто и никогда не выстрелил в спину этим мало что понимающим в жизни ребятам…

— Депрессия, — чуть громче повторил Волков, потирая переносицу. — Комплекс вины. Или игра?

— Что вы сказали? — Оторвался от потока цифр вахтенный офицер, он не расслышал последнюю фразу, которую произнес начальник «двойки». — А-а-а! — Его взгляд упал на колени шефа, на которых лежало личное дело старшего лейтенанта Рама Митревски, раскрытое как раз на результатах последних медицинских тестов. — А, вы об этом…

— Угу, — озабоченно прищуриваясь, подтвердил Волков. Заместитель Адмирала поднялся. — Если через десять дней функции не восстановятся, потребуется направление в реабилитационный центр. Или будем переводить из штурмовой группы в другой отдел. Или не будем переводить? Или — вообще… — Он глубоко задумался, не закончив фразу.