Звездный надзор

На борту никого не было. Бандиту потребовалось около десяти минут, чтобы разобраться в системе навигации незнакомой ему машины, а затем корабль МегаСоюза взмыл в небо, на время отогнав черную ночь от поля космодрома. Мэрт не ответил на недоуменные запросы диспетчеров и патрульных судов сектора и включил ПП-генератор, как только удалился от Лауры на расстояние, представлявшееся безопасным. Корабль нырнул в гипер.

Звездный Надзор был проинформирован об инциденте немедленно. Но корабли не успели зафиксировать конечную точку перехода. Мэрт во второй раз благополучно ускользнул от преследователей, а судно бандита легло на курс к одной из малоприметных планет, где, как твердо знал Мэрт, можно бросить звездолет так, что найти его будет крайне трудно. Там следовало пересесть на какой-нибудь обычный пассажирский лайнер, запутать следы. А уж потом мчаться на доклад к Антонио Фонетти.

* * *

И снова огненные молнии прочертили небосвод Лауры, только на этот раз садившиеся на планету корабли не несли ей ни войны, ни страданий. «Звеновцы» вернулись ненадолго, лишь на несколько часов. Мощный взрыв среди скал заставил на время притихнуть птиц, но вскоре лесные птахи успокоились, люди, собравшиеся на горном плато, не представляли угрозы…

Речей не было. Слова казались лишними. Люди просто молча постояли над железным ящиком, а потом взялись за веревки. Стивен Морли держал под руку Дженнифер Рол, сквозь слезы наблюдавшую, как запаянный стальной гроб медленно опускают в созданную взрывом яму. Потом по крышке захлопали комья земли, застучали булыжники, над захоронением вырос холм. Небольшой титановый обелиск, по форме напоминавший ракету, встал рядом с могилой.

В тишине залпы прозвучали неожиданно громко, эхо гулко покатилось среди камней, медленно утихая. «Почему мы хороним его здесь?» — недоуменно спросил кто-то. Стивен не разглядел, кажется это был один из офицеров, который вместе с Митревски учился в школе пилотов. И тот же голос внятно добавил: «Он просил похоронить рядом с родителями…»

Три залпа. Как будто все они выпущены в сердце. Стивену вдруг вспомнились бесконечные тренировки на тренажерах, нечеловеческое напряжение перед выпускными экзаменами, радость на лице друга, когда они оба благополучно прошли тесты. Поединок в зале… Рам сосредоточенно наступает, не обращая внимания на мокрые волосы, прилипшие ко лбу. Барс мягко, по-кошачьи, танцует вокруг… Рам слишком напряжен. Да. Так нельзя. Противника надо чувствовать… Одно неуловимое движение — на лице друга появляется досада… Первый бой… И атомная торпеда, метившая в корабль Стивена. Он не успел бы тогда увернуться, эхо точно. Слишком поздно заметил. Не спасла бы даже отличная реакция. Как Митревски успел развернуть лазерные орудия и несколькими залпами ослепить головку наведения?

Бар. И Рам, и Стивен не уважали спиртное. Посиделки в полутемном зале, пропитанном винными парами, были для них скорее редкостью, чем обычным делом. Барс припомнил, как Митревски рассказывал о родителях, о детстве, о ненависти к открытому небу над головой. Да, это было как раз после первого боя. Обоим надо было сбросить стресс, и они тянули коктейли, вот тогда Пират и завел разговор про свое прошлое. Больше он никогда не возвращался к этой теме.

Оказывается, кто-то из коллег слышал про родителей Рама. И Митревски даже говорил о том, о чем он ни разу не заводил беседы со Стивеном… В самом деле, зачем тогда они оставили тело старшего лейтенанта под холмом из камней, на горном плато? Так решило командование…

Старший лейтенант Морли припомнил, как несколько дней назад он уже задавал себе другой недоуменный вопрос: зачем мини-крейсер Митревски перегнали обратно к причалу шесть-восемь-четыре? Тоже приказ командования…

И когда друзья Рама застыли в молчаливом строю около ажурной мачты, с которой столько раз Пират срывался на задание, казалось, что «Малыш» занял место в шеренге…

Три залпа… Господи! Неужели это все? Мир такой же, как вчера, беспечно порхающие птицы и яркое светило на голубом небе… Но комья земли и тяжелые камни легли на крышку, утихло эхо. Конец. Конец одной жизни. И теперь будет другая. В которой есть невысокий холм и титановый обелиск.

Вспомнилась еще одна сцена. Он стоял в коридоре базы, у терминала, глядя на темный, не подсвеченный уже причал, возле которого замер «Малыш». Волков подошел сзади, почти неслышно. Ладонь вице-адмирала легла на плечо.

— Прости, старлей! — тихо сказал Волков. — Я ошибался. Он настоящий солдат…

«Вот как бывает, старший лейтенант Морли, — прошептал Стив, часто моргая глазами. — Мы переворачиваем страницу и приходим в новую реальность — другими. Более взрослыми, более жесткими и жестокими. И в этой, новой реальности уже нет места легкости и беспечности, тому смеху, что были свойственны нам минуту, день, год назад. Это все остается на закрытой странице».

Потому что теперь рядом всегда будет слово «терять»…

* * *