Звездный путь (сборник). Том 4

— Натира, Натира, если б ты только знала, как я нуждался в будущем!

— Ты был одинок, — сказала она, подняла бокал и поднесла к его губам. — Оно позади, твое одиночество. Ты больше не будешь одинок.

Он допил и отставил бокал.

— Натира… я кое-что должен сказать тебе…

— Шшшш… не нужно ничего говорить.

— Нет, я должен.

Она убрала руку, которую положила на его губы.

— Тогда скажи, если в этом такая уж сильная необходимость.

— Я болен, — сказал он. — У меня болезнь, которую невозможно излечить. У меня только один год жизни, Натира.

Темные глаза не дрогнули.

— Год может стать целой жизнью, Мак-Кой.

— Это вся моя жизнь.

— Пока я не увидела тебя, в моем сердце была пустота. Оно просто поддерживало мою жизнь — и все. Сейчас оно поет. Я благодарна тебе за чувство, которое ты заставил его пережить, хотя бы оно продлилось один день — один месяц — один год — какое бы время ни отвел нам Создатель.

Он обнял ее.

Кирк и Спок ловили на себе любопытные взгляды, проходя по коридору корабля-астероида. Чем больше людей они встречали, тем яснее становилось, что те не имеют представления об истиной природе своего мира. Спок сказал:

— Кто бы ни построил этот корабль, он дал им религию, которая ограничила их любопытство.

— Судя по примеру того старика, любопытство здесь подавляется довольно прямолинейно, — заметил Кирк. Они достигли портала комнаты Оракула. Изображая небрежный интерес к резным колоннам, Спок внимательно осматривал их. — Да, — сказал он, — это письменность фабриниан. Я могу ее прочесть.

— Фабрина? — переспросил Кирк. — Это солнце Фабрины стало Сверхновой и разрушило свои планеты.

— Да, капитан. Ближе к концу они жили под землей, как эти люди.

— Возможно, некоторых из них посадили в этот корабль и отправили на другую планету.

Кирк посмотрел в оба конца коридора. Он был почти пуст.

— А это их потомки.

Теперь они были одни в пустом коридоре. Кирк безуспешно попробовал открыть двери в комнату Оракула. Спок нажал секретный механизм в одной из колонн. Внутри они распластались по стене. Дверь за ними закрылась. Ничего не произошло. Кирк тихим голосом сказал:

— Кажется, Оракул не знает, что мы здесь. Что предупредило его в первый раз?

Спок сделал несколько шагов к центральному возвышению.

— Капитан, этот невоспитанный Оракул ожил, когда Натира преклонила колени на этой платформе.

Кирк взошел на платформу и осторожно обошел ее кругом. Опять ничего не произошло.

— Мистер Спок, продолжайте искать. Ключ к контролирующему центру должен быть где-то здесь.

Но внимание Спока привлекла настенная резьба.

— Еще письмена, — сообщил он. — В них ничего, что могло бы навести на мысль, что это не планета. И также несомненно, что строители корабля должны считаться богами.

Кирк обнаружил каменный монолит, вставленный в нишу. В нем был вырезан узор солнца и планет. Спок присоединился к нему.

— Восемь планет, капитан. Восемь. Это было число солнечной системы Фабрины.

— Значит, нет сомнений, что этот Народ — потомки фабриниан?

— Абсолютно, сэр. И нет сомнений, что они были в полете на этом астероиде в течение 10000 лет.

В этот момент послышался звук открывающейся двери. Они быстро скользнули за монолит. Кирк осторожно выглянул из-за него и увидел Натиру, одну, идущую через комнату к платформе. Она преклонила колени. Как и до того, с алтаря разлился свет.

— Говори, — сказал Оракул.

— Это я, Натира.

— Говори.

— Написано, что только Высшая Жрица Народа может выбирать себе друга.

— Так написано.

— Для остального Народа выбор пары и рождение детей дозволены лишь по воле Создателя.

— По необходимости. Наш мир мал.

— Среди нас трое чужаков… среди них один зовется Мак-Кой. Я хочу, чтобы он остался с Народом — как мой друг.

Кирк беззвучно присвистнул. Боунс точно не терял времени даром. Спок приподнял бровь, взглянув на Кирка.

— Этот чужак согласен на это? — спросил Оракул.

— Я спросила его. Он еще не дал мне ответа.

— Он должен стать одним из Народа. Он должен поклоняться Создателю и согласиться на установку инструмента послушания.

— Ему будет сказано, что должно сделать.

— Если он согласится на все, это дозволено. Научи его нашим законам, чтобы он не совершил ни святотатства, ни оскорбления Народа или Создателя.

— Будет, как ты говоришь, о мудрейший.

Натира поднялась, дважды поклонилась, отступила от алтаря и пошла к двери. Кирк, глядя на нее, забылся и рукавом провел по узору монолита. Комната заполнилась высоким дребезжащим воем. Натира круто развернулась у дверей. Вой сменился ослепительным белым светом. Он сфокусировался на Кирке и Споке. Они окаменели, не в силах пошевелиться. Натира поспешила к алтарю.

— Кто те, кто проник сюда? — потребовал раскатистый голос.

— Двое чужаков.

— Мак-Кой один из них?

— Нет.

— Эти двое совершили святотатство. Ты знаешь, что должна делать.

— Я знаю.

В комнату вбежали охранники. Свет, сковывавший Кирка и Спока, погас, оставив после себя дрожь в теле. Натира указала на них.

— Взять их.

Когда их скрутили, она подошла к ним.