Звездный путь (сборник). Том 4

— Это бессмыслица! — порывисто возразил он. — Ты же сама слышала, что калебан это отрицает. Он не знает, что такое боль. У него даже нет такого понятия!

— Но что если мы ошибаемся? Что если это недоразумение?

Он подошел к ней и сурово взглянул на нее сверху вниз.

— Млисс, ты имеешь представление о том, как мы будем страдать, если наши планы потерпят крах?

У Мак-Кея было такое ощущение, словно каждое его нервное окончание сигнализирует об опасности. Они с Тулуком стояли в лаборатории. Это помещение должно было действовать успокаивающе, но Мак-Кею казалось, что стены куда-то исчезли и он беззащитен против нападения снаружи и брошен на произвол судьбы. Куда бы он ни поворачивался, его спина оказывалась беззащитной и подвергалась опасности. Эбнис и ее друзья делали отчаянные попытки и использовали все средства, и это было доказательством их уязвимости. Но где была их ахиллесова пята? В чем заключалась их слабость?

И где они скрывались?

— Это очень странный материал, — сказал Тулук, поднимаясь из-за стола, где он исследовал серебристый тросик. — В высшей степени достойный внимания.

— Что же в нем странного?

— Он просто не может существовать.

— Но он существует, не так ли?

— Я это вижу, друг мой.

Тулук убрал хватательные клешни и задумчиво почесал правую часть лицевой щеки. Показался оранжевый глаз, повернулся и взглянул на Мак-Кея.

— Вы знаете, — сказал врайвер, — единственная планета, на которой могли выращивать этот материал, прекратила свое существование более тысячи лет назад. Было только одно место, одна комбинация биохимических и энергетических условий…

— Вы ошибаетесь, этот материал здесь, перед нашими глазами.

— Глаза стрелка из лука, — сказал Тулук. — Вы помните историю с Новой?

Мак-Кей склонил голову набок и на время задумался.

— Кажется, да. По-моему, я об этом где-то читал.

— Планета называлась Рап, — продолжил Тулук. — Это кусок волокна с Рапа.

— Кусок волокна с Рапа?

— Вы никогда не слышали об этом?

— Никак не могу вспомнить.

— Да, ну… это местный материал. Изготавливается из вида вьющегося растения с относительно коротким периодом жизни. Интересно, что его единственный стебель не измочаливается, даже если его весь рассечь. Видите? — Тулук рванул отдельное волоконце из обрезанного конца. Оно только чуть отошло, но сейчас же вернулось и прочно переплелось с другими. — Эти волокна ведут себя по отношению друг к другу с ярко выраженной когерентностью.

— Вы сказали, короткий период жизни?

— Да, волокна с Рапа при самых благоприятных условиях сохраняются не более чем двадцать — двадцать пять лет.

— Но планета…

— Да, тысячу лет тому назад.

Мак-Кей недоверчиво посмотрел на серебристо поблескивающий тростник.

— Очевидно, эта вещь выросла где-то в другом месте. Может быть, кому-то удалось вырастить волокно с Рапа на какой-то другой планете.

— Может быть, но тогда ему удавалось сохранять это в тайне очень долгое время. Да и какой смысл?

— Мне не нравится то, о чем вы думаете, — сказал Мак-Кей.

— Это самая важная констатация, которую я когда-либо от вас слышал, — сказал Тулук. — Но я знаю, что вы имеете в виду. Вы считаете, что я думаю о путешествиях во времени или…

— Невозможно! — сказал Мак-Кей.

— Я проделал очень интересный математический анализ этой проблемы, — сказал Тулук.

— Путешествия во времени! — фыркнул Мак-Кей. — Бессмыслица!

— Наши привычные формы восприятия, конечно, мешают мыслительному процессу, который необходим для анализа этой проблемы, — сказал Тулук. — Я же освободился от традиционного образа мышления. Посмотрите: мы имеем множество точек-измерений пространства. Эбнис находится на определенной планете, это же относится к калебану. Мы получаем действительные контакты между обеими точками, серию событий.

— И что же?

— Мы должны исходить из того, что эти точки контакта лежат в основе узора.

— Почему? Могут быть произвольные образцы…

— Две специфические планеты, двигающиеся в пространстве, представляют собой единый узор, еднну: в систему, единый ритм. Мы имеем дело с системой, отвергающей общепринятые анализы. Это темпоральный ритм, переводимый в серию точек-ритмов. Он и пространственный и временной.

Мак-Кей сказал:

— Это уже не связано с путешествиями во времени.

— Подождите! Я вижу целое, как систему линейных связей…

— Линии! — сказал Мак-Кей. — Связи!

— Как? Да, верно. Линейные связи, которые движут формами или формой измерений. Мы можем изложить все формы пространства как количество, которое определяет другие качества. Вы следите за моей мыслью?

Мак-Кей неуверенно кивнул.