ЗВЕЗДЫ, БАРДЫ И ГОРШКИ

На завод проехали благополучно, благо я заранее оформил все пропуска на Сергея, поэтому никаких задержек не было. Выступили мы своей командой нормально, и Сергей спел свои четыре песни вполне прилично, хотя где-то успел, я так и не уследил, опохмелиться. Но пронесло.

После работы мы втроем: Саша Макаренко, Сергей и я решили заехать до Кости. Сергей всю дорогу балагурил, о чем-то громко рассказывал, смеялся сам с собой, привлекая внимание рабочих в заводском автобусе. Мы с Сашей пытались его как-то урезонивать, бесполезно. Вот так с помпой, мы ворвались к Костиным родителям, где Костя жил после пожара. Что интересно, попытавшись попасть сначала в квартиру к Косте, рассчитывая на авось, вдруг он там, мы наткнулись на какого-то бомжа, который жил временно в Костиной горелой квартире. Сюрпризы, да и только! Кругом одни бомжи.

Сколько было радости у Кости, когда он увидел нас и Сергея с нами. Все барды братья! По себе знаю, как приятно встретить собрата по духу. Нас усадили за стол, с собой у нас была маленькая, которую мы быстро уговорили, обсуждали все новости, особенно наш концерт и как Сергей оказался в Лисичанске, шутили насчет бомжей. Кстати, Сергей рассказал, что тот бомж ,в Куту, утоп. Хорошенькая шутка... Костя пытался опять читать что-то свое, но время было собираться. Сергею, вижу, очень понравилась компания Кости, он уговаривал нас остаться и еще сбегать за самогонкой, но, как говорится, делу время, потехе час, делать нечего, пошли на троллейбус. Сергей, недовольный, поплелся за нами, но быстро все забыл, давай снова прикалываться. Я проводил их до остановки, а сам направился к себе домой. Саша потом рассказывал, что Сергей чудил всю дорогу, а на следующее утро не хотел подниматься с постели, невзирая на то, что им надо было спешить на поезд. Мать Саши уже начала возмущаться и выпроваживать Сергея. Они чуть не опоздали на дизель, а Саше еще надо было торопиться на работу, после того, как он проводил Сергея.

Когда Сергей уехал, все вздохнули облегченно. Словно какой-то пьяный вихрь, бесшабашный, "без царя в голове", но с талантом к авторской песне, ненароком залетел в нашу жизнь.

"...В комнату мою залетела синица,

Бьется неистово грудью в стекло,

Чтобы это ей у меня не прижиться,

Вон, смотри, есть хлеб и вода, и пшено…"

Я иногда слушаю записи его песен, которые мы сделали при первом его посещении. Они продолжают мне нравиться. Мечтаю снова поехать на фестиваль. Может быть, еще раз там встретимся с Сергеем. Но эта встреча уже будет совсем другая, чем была раньше. Уже нет того восторженного притяжения, когда мы были готовы ехать к черту на кулички, чтобы записать его песни. У каждого своя судьба, своя жизнь, свои песни.

Часть 27.

«Фестиваль 2000»

(Заключительный день фестиваля)

Небольшое отступление:

Как-то раз, потом, встретившись в сауне, я спросил Вадима, хочет ли он еще раз поехать на фестиваль авторской песни. И знаете, что он мне ответил? "Я,- гово

рит, - в эти игры больше не играю". Вот тебе ина. Так повеселиться. Но я чувствовал, что он прав. На фестиваль авторской песни едут увлеченные этим жанром люди. И туда едут не столько за тем, чтобы веселиться, а за тем, чтобы учиться. Учиться мастерству авторской песни. Учиться писать стихи. Учиться сочинять музыку. Учиться играть на гитаре, петь. Учиться чувствовать душу песни и уметь трогать ею души других!

Утром, в шесть часов, третьего дня фестиваля, я проснулся оттого, что вернулся Вадим с бардовских посиделок. Видимо, неплохо они провели время с теми хлопцами, которые с баяном. Мы с ним еще выпили по рюмочке. Я-то уже выспался, а он всю ночь не спал, "оттягивался" по полной. Все наши уже готовы были подниматься, Вадим же только разбирал койку, чтобы лечь спать. Еще через полчаса проснулись Саша с Валерой, и мы втроем отправились на физзарядку, где Макаренко пытался сделать на перекладине подъем "переворотом", но, оставив эту бесполезную затею, с его-то весом, предложил пойти искупаться в озере. Купальный сезон еще не открывался, дело было десятого мая. Ничего, откроем! Сказано - сделано.