По сути своей, новомодная религия Орты ничего не принесла исповедующим ее.
Во всяком случае, ничего нового.
Да, изменились обряды — в той части, что касается имени божества, смещены старые и назначены новые священнослужители.
Но смысл, суть, как сакральной, так и светской жизни, несмотря на заявления сторонников, которые сродни лозунгам политической партии, остались неизменны.
Впрочем, одно изменение все-таки произошло. И изменение — существенное.
Десятина!
Теперь она стоит первым номером в списке заповедей. Несоблюдение ее карается едва ли не строже общеосуждаемых преступлений — убийства, воровства.
В свете вышесказанного, к религии Орты следует присмотреться более внимательно. Тем более что в последнее время, она находит все больше сторонников на планетах Содружества. Если отбросить мистическую шелуху о сошедшей с небес богине, оставить ритуалы, слова о всеобщей любви, братстве — не скрою, привлекательные, содрать избыток религиозных терминов с, так называемых, священных текстов, внутри, в самой сердцевине, сути, мы обнаружим не что иное, как…
Статья обрывается.
Запрещен на планетах бывшего Содружества.
Известные экземпляры изъяты и уничтожены.
Руки привычно мяли податливую ткань платка. Привычно дребезжали металлические стены тесной каюты.
С тех пор, как увидел на балконе… ее, Дункан никак не мог прийти в себя.
Вопреки очевидному, даже в мыслях, он не мог назвать девушку Ортой. Возможно потому, что отождествление с именем, означало и признание ее… богиней. Высшим, недосягаемым существом!
Ну почему, почему все должно было так обернуться!
Окажись незнакомка знатной дамой, принцессой, даже королевой, в конце коцов, но богиней…
— Как взлетели, ты сам не свой, словно привидение увидел.
«Почти угадал», — Дункан спрятал платок от любопытных глаз Левицкого.
— Признаться, мне тоже не по себе. Этот рейс, пассажиры, Элизия… не знаю, что затеяли ребята, но нечто грандиозное — это точно. Что-то будет, что-то не очень хорошее, Призраки зря не появляются.
— Угу, — меньше всего Трегарту хотелось думать о Призраках и обо всем с ними связанном.
— На Ктеже видели Призрака, и не одного, как раз перед тем, как целая планета развалилась на мелкие кусочки. Потом в системе Неполь, во время эпидемии космической чумы. Болезнь выкосила три обитаемые планеты, затем… — Левицкий махнул рукой. — Не нравится мне все это.
Некоторое время только дребезжание стен нарушало тишину корабельного пространства.
— Знаешь, я… проходил мимо… в общем, слышал, как наши пассажиры говорили между собой. Они не зря прилетели на Элизию именно в праздник. В разговоре часто упоминался конец недели, кульминация Марадана и Орта. Что самое необычное, имя богини произносилось отнюдь не почтительно.
— Богини?
— Вот и я говорю, не стану повторять, но только мы — чужаки, можем себе позволить так высказываться об Орте и то, если рядом никого нет, для любого же жителя мира, это кощунственно, невозможно. Еще и оружие… не думают же они напасть на… бога. Нет, невероятно. Да и каким образом можно навредить божеству, пусть и оружием.
Болтовня Левицкого задела Дункана.
— Ну-ка, расскажи подробнее, что ты там услышал.
— Ни одной торговой сделки, ни одного союза, даже брачного, не заключается без благословения церкви.
— Ну да!
— Вот тебе и нуда!
— Неплохо устроились.
— Скоро, скоро все изменится!
Таинственный наниматель не обманул, когда они возвратились на безлюдный Нетон, звездолет уже ожидала новая партия пассажиров. Стилем одежды, манерами, любовью к оружию, она была неотличима от первой.
— И что в этот праздник, как его…
— Марадан.
— Ага, Марадан, богиня, действительно, идет в народ?
— Да.
— Неосмотрительно с ее стороны.
Дункан отпрянул от щели вентиляционной решетки. Левицкий не соврал, и не ошибся, пассажиры, действительно, хотят причинить вред богине. Его богине!