Звёздный путь. Дом судьбы (СИ)

  Габриэль опустил подбородок на пушистую девичью макушку, вдохнул глубоко, невольно отметив, что тонкий чуть уловимый аромат, исходящий от волос жены напоминает ему бледно-сиреневый туман, окружающий родную Эрдею.

  - Габриэль? - чуть хриплый голос Алины вырвал из размышлений, вернув с родной планеты на Элегию. - Ты чего замер, точно вьюжского скорпиона увидел?

  Вьюжский скорпион - опасный хищник, плюющийся на три тысячи шагов, а в его яде плавится даже обшивка межгалактических кораблей. Встреча с ним редко заканчивалась счастливо, единственно спасение было в сохранении полной неподвижности, скорпион был слеп и реагировал на движение.

  Габриэль тряхнул головой, удивляясь лёгкой мечтательности, обычно совершенно несвойственной. А, впрочем, он же большую часть времени проводил в аналитическом отделе, там сплошная проза жизни, никакой лирики. Да и коллеги тоже не способствуют романтичности, они практики, люди действия, им все эти охи-вздохи под луной непонятны и скучны, да иначе и быть не может. Какая, в чёрную дыру, романтика, если сегодня ты на одной планете, а завтра совсем в другом рукаве галактики!

  - Прости, задумался, - эрдеец скользнул пальцем по голограмме, - вот, смотри, видишь, вот здесь, здесь, здесь и ещё вот здесь кожа чуть светлее. Это следы процедур, судя по пятнышкам их было четыре, каждая омолаживает на пять лет, следовательно, этот красавец, - в голосе Габриэля ощутимо скользнуло презрение, - старше на двадцать лет. Странно, что ты по дате рождения этого не поняла.

  Алина нахмурилась. Реакция мужа очень напоминала ревность. Конечно, это странно, они же почти незнакомы, супруги скорее номинально, чем фактически, и тем не менее, девушка готова была голову отдать на отсечение, что Габриэль не просто так набросился на несчастного землянина. Родители с детства внушали дочери, что самый лучший способ что-либо узнать - это прямо спросить, а потому Алина не стала кружить, точно голодная акула, и выпалила:

  - Ты меня ревнуешь?

  Вопрос оказался неожиданным, словно свалившийся в разгар приёма прямо в середину причёски знатной дамы таракан. Первым порывом было назвать предположение жены чушью (всё-таки даже самые умные девушки те ещё глупышки!), но эрдеец, в отличие от тех же землян, не привык рубить с плеча. Губу прикусил, нахмурился, тщательно разбираясь в том, что испытывает и неохотно признал:

  - Знаешь, мне раньше ревновать не приходилось, но если основываться на том, что я читал о ревности, получается, что я тебя действительно ревную. Ты очень долго и слишком внимательно изучала эту анкету.

  - Да я не видела ничего! Честно пыталась погрузиться в работу, но ничего у меня не получалось!

  В Габриэле проснулся аналитик:

  - Почему?

  Алина покраснела так отчаянно, что о её пылающие щёки смело можно было разводить костёр, дивно, что волосы тлеть не начали. Вот что ему ответить, если тебе с детства внушали, что врать некрасиво, а правду сказать никакой силы нет, проще себе язык подл корень откусить. Девушка прикусила губу, старательно избегая пристального, до самого дна души кажется просвечивающего взгляда и не желая отвечать на неудобный (в первую очередь для самой себя) вопрос, выпалила с нарочито ворчливыми нотками, озабоченно разворачивая каскад вирт-окон:

  - У нас, к твоему сведению, ни единой минутки на пустую болтовню нет, дел вселенная неизученная, кстати, хотела тебя попросить помочь илее Юрисе с классификацией анкет.

  Габриэль подошёл к Алине так близко, что ей достаточно было лишь чуть качнуться, чтобы прижаться к нему, но девушка, прицыкнув на вышедшее из-под контроля сердце, мартовским зайцем мечущееся в груди, наоборот, откинулась на спинку кресла, пытаясь хоть немного отстраниться.

  - Посмотри на меня, - негромким ровным тоном произнёс эрдеец.

  Алина не любила лгать никому, обманывать себя и вовсе считала занятием глупым и опасным, а потому, пусть и неохотно, но призналась самой себе: стоит ей лишь заглянуть в глаза мужа, как деловая свободная женщина уступит застенчивой девчонке, млеющей от близкого присутствия симпатичного парня. Нет, то, что она так реагирует на своего мужа - это очень даже неплохо, было бы гораздо хуже, если бы Габриэль вызывал у неё отвращение, но всё происходит слишком быстро, она просто не успевает привыкнуть, осознать, принять. Истомившееся по любви и дружескому участию сердце льнёт к эрдейцу, гордость восстаёт, не жалая сдавать позиции, а разум, которому следовало бы навести порядок, растерянно топчется на месте, словно опоздавший на праздник гость.

  - Алина, - терпеливо и настойчиво повторил Габриэль, - посмотри на меня.

  Конечно, эрдеец мог бы и сам приподнять личико своей жены, не дать ей отвернуться, ускользнуть от почему-то неприятного вопроса, но тогда придётся всю жизнь тормошить Алину, погонять её, задавать программу действия, словно примитивному киборгу. А Габриэлю очень хотелось сохранить доверие этой голубоглазой девочки с пышными волнами кудрей, отливающих солнечным золотом.

  - Я тебя не обижу.