Звоночек 3

Таким образом, оперативное отделение, фактически – оперативно-аналитическое, в силу изначально ожидаемого большого объёма проходящей информации, спланируем самым многочисленным. Бойцов двадцать, всех кого можно, и Сотникова во главе. Всё равно будут работать под моим присмотром. В смысле не за работой я буду присматривать, а за людьми. Как говорится, ищем таланты. А вот следствие отдадим Косову. И бойцов пять ему в придачу. Пока длится оргпериод, можно затребовать любое, хоть первое попавшееся дело в центр для практики. Моему заму молодость вспомнить и молодых поднатаскать. А остатки "взвода академиков" в техотделение, обеспечивать и координировать работу спецКБ. И пойдут сюда самые-самые головастые, отличники точных наук. Чтоб не мотало их по всей стране и учиться дальше могли без препятствий. В итоге, начеркав едва три-четыре строки, я убедился, что дельных мыслей, в общем-то, больше и нет. Мне б, дураку, не мучить память, вспоминая, какие моторы у нас "пошли", а какие "не пошли", какие "были бы желательны" в эталонной истории и не строить планы ускорить-протолкнуть-зарубить, а с умными людьми о вещах более актуальных посоветоваться. Так нет, вообразил себя уже серым кардиналом. А на поверку выходит, что кардиналить-то и нечем.

— Разрешите? — не дожидаясь ответа младлей Сотников распахнул дверь пошире и, не обращая на меня более никакого внимания, пропустил в кабинет девушку, взглянув на которую, я, признаюсь, расслабил челюсть и едва не пустил слюну. Тем более, что с женой, ввиду её загруженности учёбой, последнее время было как-то нечасто, во-первых, и без огонька, во-вторых. — Проходите, Даша, знакомьтесь, это наш начальник отдела капитан Любимов, кавалер ордена Ленина, всесоюзно известный инженер-конструктор и вообще, человек всяческих положительных качеств, которому категорически требуется твоя срочная помощь. Выручай!

— Очень приятно, — скромно произнесла одетая в строгое синее гражданское платье обладательница потрясающе гармоничной фигуры и волос цвета белого золота, собранных в пучок высоко на затылке, стеснительно опустив голубые глаза. Пока я, молча, ибо на язык пытались выскочить почему-то сплошные глупости, смотрел, как Даша идёт, нет, шествует вслед за приглашающим жестом младлея к свободному столу, в кабинет, пыхтя от натуги, ввалился Иевлев с тяжеленной печатной машинкой на руках, разрушив своим потным видом всё очарование. И, слава Богу. Теперь, глядя на окружающих меня людей, я подметил объединяющую всех, да и меня, скорее всего, судя по горящим ушам, тоже, особенность и в шутку обыграл её, обобщив всех одним эпитетом.

— Ну, что, краснокожие, поработаем? — чем загнал девушку и Сотникова в ещё большую краску, а Иевлев, даже обиделся, пробурчав под нос, что ему ни разу не до глупостей, за что был отведён в сторонку и озадачен походом в магазин. Сам признался, что созерцание прекрасного его не интересует.

Как ни странно, эмоциональная встряска не только не отвлекла меня от работы, наоборот, добавила энергии и позитива, благодаря чему, мы, совместными усилиями, с шутками-прибаутками, составили документ в двух экземплярах, которые я тут же и подписал. Тут же и Федосеенко, совершенно вымотавшийся меньше чем за час, привёз характеристики. К сожалению, времени распределять кандидатов уже не было. Да и заниматься этим в спешке – дурной тон. Всё, что я мог, уже сделал и сейчас оставалось только одно – идти отстаивать свою позицию.

Первое совещание "промышленного" управления началось с лекции Кобулова на тему общего состояния отечественной промышленности в разрезе чекистской работы на текущий период.