Звонок из Мемфиса

Все еще недоумевая, Мемфис послушался. Медея взяла голову быка в руки и погладила рога один за другим. Потом задела грудью его ноздри, потерлась о них, чувствуя теплое дыхание. Прикоснулась лицом к морде Мемфиса, лукаво заглядывая в глаза, приглашая к игре. Растерла маслом плечи и грудь быка. Затем опустила руки ниже, на торс. Еще ниже, ниже… Ладонями и пальцами она поводила между его ног и едва подавила крик. Между ног Мемфиса ничего не было – ни мужского, ни женского начала. Тогда сбылось второе слово Гильгамеша – о сексе.

– Закрой глазки, Мемфис, – скрывая гнев, проговорила Медея. – Сейчас ты ощутишь то, ради чего мы здесь.

Мемфис опустил веки, оставив открытым золотое око, смотрящее в Креатуру. Медея нежно закрыла и его. Быкочеловек ощущал прикосновения ее рук. Они успокаивали. «Кольцо» раскручивалось сильнее: началась цепная реакция превращения пустоты в энергию. Он чувствовал, как время начинает замедляться. Мемфис расслабился.

– Аллилуйя, – запели ангелы в Креатуре.

– Ложись ко мне на подушки, – нежно проговорила Медея – лучшая из всех женщин, которых он никогда не знал.

Мемфис послушался.

– Мой мальчик, – Медея подправила его голову, точно угадывая место свершения мести. – Ты похож на моего мужа Ясона. Ты же знаешь, как он напроказничал?

– Нет, – расслабляясь, ответил Мемфис.

Медея улыбнулась.

– Аллилуйя, – пели ангелы.

«Кольцо» замкнуло круг цепных реакций, энергия начала накапливаться в пространстве Земли. Молнии осветили небосвод. Время останавливалось.

Медея взяла с подноса косметические ножницы, поднесла их к тонкой нити в изголовье ложа и обрезала ее. Подвешенный в глубине потолка тяжелый, блистающий алмазами и тонкой гравировкой дамоклов меч, догоняя замирающее время, вошел точно в золотой глаз Мемфиса. Клинок вышел с обратной стороны черепа быка, застряв в скальной расщелине, скрытой подушками и шкурами.

Дикий рев Мемфиса слился с криками падающих в пропасть Гоги, терьера, заведующего баней № 66 Гелика Давидовича, телохранителей и полицейских.

Услышавшие шум Богли и Чума, уже почти дошедшие до входа во Дворец царя Эта, остановились.

– Нет, – сказал вице-премьер. – Туда не пойдем. Доберемся другим путем.

Мемфис был мертв: так сбылось третье слово Гильгамеша – о смерти. Подвесив меч на прежнее место, наведя порядок в спальне, Медея дотащила и сбросила тело в пропасть. Кто знал ее силу, не удивился бы, как хрупкая девушка легко перетащила тушу быка. Из пропасти раздавались стоны. К ним Медея осталась равнодушна. Каждый сам выбирает себе дорогу.

Она прошла по любимому городу, оделась, сложила руно в финикийскую сумку и обрадовалась, как старый фасон смог остаться модным в этом сезоне.

Не торопясь, Медея добралась до сокровищницы отца – искусно сделанного помещения-сейфа. Выбрав несколько браслетов, которые вполне сгодились бы для современной Москвы, царица взяла факел и вышла из города.

У городских ворот спали пьяные Богли с Чумой. Рядом с ними лежала авоська, две пустые бутылки. Медея разбудила Эстома.

– Ну, мальчик, куда же ты пропал? – насмешливо спросила она.

– Медеюшка, прости меня! Давай поженимся? – взмолился Эстом, боясь получить отказ.

– Давай, – улыбнулась девушка. – На, держи факел, а я возьму твоего товарища. Кто это?

– Чума.

– Имя подходящее, да и лицо… Кого-то он мне напоминает.

Чума решил не открывать глаза.

21.00 Дня равноденствия 2222.

Флагман Северного флота СССР – ракетный крейсер «Владимир Ленин»

В нирване сладко спал Сычев‐младший. Он вышел из круга сансары. Ему снилась Каренина. Они голышом лежали на острове белого песка, окруженном лазурным океаном. Над ними кружили чайки. Алексей взял Анну за руку, перевернулся к ней и поцеловал в губы. Тут же в глазах промелькнули искры, он решил, Каренина ударила его. Алексей зажмурился от неожиданной боли, а когда открыл глаза, то увидел склонившихся над собой отца и незнакомых людей в белых халатах.

– Ну, живой? – спросил Сычев‐старший.

– Живой, – ответил врач.

– А Каренина? – забеспокоился Алексей.

– Будет тебе Каренина, – усмехнулся генерал. – Вставай, шалопай!

Алексей поднялся с лежанки. В кармане зашевелился какой-то предмет. Сычев‐младший сунул руку, вытащив серебряный клубок.

– Ты как здесь очутился?

– Со страха, – ответил клубок и исчез.

Генерал посмотрел на сына:

– С тобой все в порядке?

21.35 Дня равноденствия 2222.

Москва, Управление Миром и Порядком

В МОЦе Управления Фадеев, Великопостный с Гефсиманией Алоизовной, освобожденные из плена Креатуры Каренина, Сычев‐младший, капитан Папо сидели перед телевизором за круглым столом с камчатскими закусками и черной икрой. Охлажденную водку «Живая радость. Премиум» разливал Корнилов, получивший звание старшего лейтенанта.