Звонок из Мемфиса

С тех пор зажатый в размеры шлема инопланетянин перестал требовать увеличения жилплощади, а молодой человек начал мечтать о встрече с девушкой из клиники.

Глава 4

Университет

Забытый Дюма смотрел из избы на начавшееся скучное межсезонье. С деревьев облетела листва. Родители по просьбе Николая собрали грибы, высушили их и развесили на веревочках по стенам. Здоровье юноши окрепло. Пришло время заняться трудоустройством. Для напоминания о предложении работать в Сколтехе Кошка позвонил академику в приемную. Секретарь ректора Гефсимания Алоизовна Фадеева по обычаю не сразу брала трубку, давая понять звонившим, что в научном учреждении есть дела поважнее, чем ответы на звонки. Но все же Кошка дождался:

– Аллоу. Приемная университета слушает.

До идеального секретаря, каким Гефсимания стала в глазах Управления, ректор использовал барышню-андроида, так называемую беби-доллс. Первоначальная обаятельная внешность робота была изменена супругой Кондратьева. Она проредила волосы на голове, одела ее в старое платье своей сестры, которую академик на дух не выносил. Посетители академика пугались секретаря. Кондратьев молча разводил руками и, в знак молчания, незаметно прижимал палец к губам. Андроид был глазами и ушами жены в его учреждении. Будучи по натуре честным человеком, Петр Петрович настроил андроида на правдивые ответы, дав ему название «Правда».

– Где Кондратьев?

– Обедает, – отвечала беби-доллс.

– Можно поговорить с Кондратьевым?

– Спит.

«Правда» продержалась недолго, выдавая всем и каждому любовь ректора к послеобеденному сну. Тогда Кондратьев «подправил» андроиду «мозги». Теперь электронный помощник говорил неправду. Но старое имя оставили. На те же вопросы Правда отвечала:

– Академик работает.

– Кондратьев просил не мешать.

– Академик на встрече.

Деятельность университета была парализована.

Кондратьев подключил Правду к искусственному интеллекту Пи. И секретарь начала превращать любой ответ в сложносочиненные предложения. Литературные отступления, цитаты из Большой советской энциклопедии, исторические справки разнообразили ее речь. Просители торопились уйти прочь или бросить трубку. Так или иначе, Правда надоела и Кондратьеву.

– Найдите мне первую попавшуюся живую суку! – взвыл Петр Петрович.

Требуемое отыскали, звали ее Гефсимания Алоизовна. Прослышав о трудностях академика, начальник Управления Сычев привел к нему свою первую жену, представив:

– Дорогой Петр Петрович! Это как раз то, что вам нужно!

Гефсимания была барышней (она часто требовала называть себя именно так, хотя приближалась к сорокалетнему рубежу) с утонченным и изысканным вкусом. Она носила короткую прическу в стиле «пикси» с лихо задранной челкой. С умом использовала косметику и украшения. Дополняли яркий образ секретаря пухлые губы с алой помадой. Гефсимания могла что-то менять в своей внешности, но только не цвет помады. Ее губы врезались в память посетителям. «Вот это женщина!» – с восторгом отзывались они.

Гефа, как именовали ее сотрудники, всегда знала, кому, что, как ответить. В том числе Кондратьеву, его супруге, начальству и подчиненным. Университет ожил! Профессора удивлялись, как жили без нее. Она поздравляла коллег, членов Правительства с юбилеями и праздниками. Поддерживала связи с редакциями журналов и газет. Сколтех стал мелькать в прессе, его награждали орденами, премиями, присылали подарки по случаю. Да, кстати, Правду Гефсимания убрала в платяной шкаф, по собственному опыту зная: память человеческая коротка. Она считала себя истинной главой университета, стараясь во всем быть умнее ректора, для чего еще ярче красила губы. Первое, что видели посетители – улыбку Гефсимании. Кондратьева она бесила, но психолог советовал ему выходить из зоны комфорта.

– Аллоу, – повторила Гефсимания Алоизовна.

Кошка растерялся, он отвык от общения с людьми и искал слова для начала разговора:

– Кошка. Николай Кошка.

– Гефсимания, – представилась секретарь. Она сразу поняла, что звонит молодой человек, поэтому позволила себе перейти на шутливый тон. – Вы можете говорить. Я вас слушаю.

Юноша оробел:

– Видите ли… Кондратьев пригласил меня на работу, но я попал в аварию, три месяца пролежал в больнице.

– Я знаю, – на всякий случай ответила Гефа. – Как ваше самочувствие сейчас?

– Здоров.

– Минутку… – Гефсимания по селектору сообщила Кондратьеву о звонке, ректор назначил встречу на утро. – …Вы записаны на завтра, в одиннадцать. Вышлите свой ID. Я выпишу пропуск. Всего хорошего.

Секретарь отключила связь, подумав: «Какой милый котенок». Она была женщиной одинокой и часто скучала. В телефоне пикнул ID Кошки, с последним фото Николая – из медицинской карты. На нем молодой человек был запечатлен в своем худшем виде. Прочитав историю болезни, Гефа расстроилась. Математик-алкоголик… Ну да, все они шизофреники с раздвоением личности. Поколебавшись, она отправила документ в бюро пропусков. «Может быть, он математик – только с одной стороны, а с другой – приличный мужчина», – допустила секретарь.