Звонок с того света

«Тебе не избежать своей участи. Придется платить за свои грехи».

Красный «глазок» включенного аппарата теперь походил на светящийся глаз хищника.

Однако в тоне мужчины не было угрозы. Он скорее уговаривал ее смириться с неизбежным, обращаясь к ней, как к близкой подруге или даже как к своей возлюбленной.

– Подонок! – воскликнула Саманта. Кот испуганно зашипел, спрыгнул со стола, метнулся по комнате и забился в угол.

Автоответчик щелкнул, просигналив об окончании последней записи на кассете. Тишина навалилась на Саманту, а стены и потолок, казалось, начали придвигаться с явным намерением стиснуть ее и раздавить.

Разумеется, это она себе вообразила, но звук убегающих ног и запись на автоответчике не были иллюзией. Саманта сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, затем, ковыляя на костылях, обошла первый этаж, проверяя все замки и запоры на окнах. По пути она убеждала себя: «Это всего лишь хулиганская выходка. Конечно, он недоумок, но вряд ли опасный».

В профессиональной области Саманта была своего рода знаменитостью. Она наладила контакт с обширной аудиторией, многим людям помогала решать их проблемы, к ней обращались за советом, исповедовались, считали ее если не другом, то по крайней мере своей хорошей знакомой.

Как психолог, выступающий на радио, Саманта, которую чаще называли «доктор Сэмми», имела дело с самыми различными психическими отклонениями и фобиями каждую ночь, когда была в эфире. Это не первый случай вторжения в ее личную жизнь и наверняка не последний. Она подумала, не позвонить ли ей в полицию, или Дэвиду, или кому-нибудь еще, но меньше всего ей хотелось предстать в их глазах истеричкой.

А тем более в собственных глазах.

Она – профессионал, дипломированный врач-психиатр. Она не должна впадать в панику от случайного вторжения в ее жизнь какого-то недоумка. Однажды Саманта уже побывала в подобной ситуации и не желала повторения. Так или иначе, ей придется все же связаться с полицией.

Но не сейчас, позже, а еще лучше, когда наступит утро и ночные страхи не будут влиять на оценку случившегося. Для паники нет никаких оснований. Никто на всем свете не заинтересован в том, чтобы причинить ей вред. «Покайся!»

В чем ей каяться? В каких грехах? Парень давил ей на психику, но с какой целью? Можно ли понять его мотивы? Да, если покопаться в его внутреннем мире, разложить его на составные элементы, подобрать аналогии... Но пока у нее слишком мало материала для этого.

Глава 2

– Уверена, что она сама все подстроила, – шепотом поделилась Мелба своим мнением с Тини, задержавшимся у ее конторки.

Однако она при этом тут же не преминула вполне дружелюбно подмигнуть проходившей мимо Саманте, которая иронически заметила:

– Как ты угадала? Конечно, я ношу это... – она постукала резиновым кончиком костыля по повязке на ноге, – для того чтобы иметь предлог отлынивать от работы и вызывать к себе жалость. И глотаю ибупрофен горстями из чистого мазохизма.

– Не исключено.

– Не слушай ее, Сэмми, – вмешался Тини.

– Подожди, дай сказать. – Мелба отмахнулась от него тонкой смуглой рукой с дюжиной позванивающих браслетов.

Красивая, длинноногая, с осиной талией, мулатка весьма эффектно смотрелась за своей конторкой на фоне огромной, ярко освещенной витрины с фотопортретами знаменитостей, выступавших когда-то на радиостанции, призовыми кубками и дипломами, а также обрядовыми куклами вуду и сушеными крокодильчиками, непременными, наряду с самой Мелбой, атрибутами новоорлеанской экзотики. Она сторожила вход на студию «Р-1», как заправский ротвейлер, не пропуская никого из сотрудников и посетителей без того, чтобы не завязать разговор и не высказаться самой по любому, пусть даже случайно подвернувшемуся поводу. В голове ее бродило множество идей, и ей были необходимы слушатели.

– Знаешь, у меня есть своя теория насчет вас, мозгоправов... то бишь психиатров.

– Выкладывай, – ободрила ее Саманта.

– Я считаю, что все вы отчасти тронутые еще с детства, раз занялись этим делом. У большинства мозгоправов, из тех, кого я знаю, вообще мозги набекрень. Тут нечему удивляться. Когда постоянно имеешь дело с психами, то недолго и самому свихнуться. Ну а тем, кто, как ты, сидит ночами в этой ужасной студии и выслушивает от разных чокнутых их дурацкие исповеди, наверняка приходится совсем тяжко. И от вас больше вреда, чем пользы. Ведь ты знаешь, что помочь ничем не можешь, и только твердишь: «Исповедуйся, и тебе станет легче».

– А это уже немало – сбросить с души камень.

– Но ты же не священник и грехи не отпускаешь, – возразила Мелба. – Какой тогда от тебя толк?

– Чаще всего люди звонят Саманте потому, что одиноки, – попробовал встать на ее защиту Тини.

– А может быть, они хотят исповедаться и получить взамен пустые советы, но и услышать от доктора Сэмми ее исповедь? Чтобы беседа была и взаправду на равных? Чтобы ведущая не представала такой уж всезнающей и непогрешимой, в чем-то призналась, в чем-то покаялась.

– Покаялась? – вздрогнув, переспросила Саманта. – В чем же мне, по-твоему, надо каяться?