Звонок за ваш счет. История адвоката, который спасал от смертной казни тех, кому никто не верил

Дополнительные последствия тюремного заключения женщин весьма значительны. Приблизительно 75–80 процентов заключенных-женщин{129}

– это матери с маленькими детьми. Почти у 65 процентов есть малолетние дети, которые жили с ними на момент ареста. Дети, которые стали более уязвимыми и подверженными риску в результате заключения матерей и останутся таковыми до конца своей жизни – даже после того, как их мамы вернутся домой. В 1996 г. Конгресс провел закон о реформе пособий, необоснованно включивший положение, которое давало штатам право лишать людей, обвиненных по «наркотическим статьям», общественных благ и пособий. Группа населения, на которую этот ошибочный закон оказывает наиболее неблагоприятное воздействие, – это имеющие детей бывшие женщины-заключенные, большинство из которых сидели в тюрьме по обвинениям, связанным с наркотиками. Эти женщины и их дети больше не могут жить в социальном жилье, получать продуктовые талоны или иметь доступ к основным социальным услугам. За последние двадцать лет мы создали в американском обществе новый класс «неприкасаемых», состоящий из наших самых незащищенных граждан – матерей и их детей.

Первые дни в Тутвайлере Марша провела словно в трансе, не способная поверить в то, что это происходит на самом деле. Она знакомилась с другими женщинами, которые, подобно ей самой, стали заключенными после рождения мертвых младенцев. Эферния Макклендон, чернокожая девушка-подросток из Опелики, штат Алабама, забеременела, учась в школе, и ничего не сказала родителям. Она родила, проносив беременность чуть больше пяти месяцев, и оставила трупик мертворожденного ребенка в дренажной канаве. Когда останки были обнаружены, полицейские подвергли ее допросу, и девушка наконец призналась, что не может быть на сто процентов уверена, что младенец не шевелился перед смертью, хотя преждевременные роды на таком сроке делали эту возможность крайне маловероятной. Под угрозой смертного приговора она присоединилась к растущему сообществу женщин, ставших заключенными из-за незапланированной беременности и неудачных решений.

Жизнь и страдания женщин сплелись в Тутвайлере в единое целое. Марша заметила, что к некоторым женщинам никто никогда не приезжает. Как ни старалась, она не могла оставаться равнодушной к окружавшим ее людям, погруженным в крайнее отчаяние, – тем, что плакали больше обычного, или страдали наиболее острой тревожностью из-за оставленных ими детей или родителей, или пребывали в особенно глубоком унынии или депрессии. При такой тесной связи, которая образовывалась между ними, ужасный день для одной женщины неизбежно становился ужасным днем для всех. Единственным утешением при таком положении вещей было то, что и радостные моменты тоже становились общими. Условно-досрочное освобождение, прибытие долгожданного письма, приезд родственников, которые давно не навещали, – все это поднимало настроение каждой и всем разом.

Если бы трудности других сестер по несчастью были самой большой печалью Марши в Тутвайлере, годы, проведенные там, стали бы для нее трудным, но не непосильным испытанием. Но существовали и более серьезные проблемы, исходившие от коррекционного персонала. Женщин в Тутвайлере насиловали охранники. Их сексуально домогались, эксплуатировали, они становились объектами агрессии и нападений охранников-мужчин. Начальник тюрьмы, мужчина, позволял мужчинам-охранникам присутствовать в душевых в банные дни. Офицеры потешались над обнаженными женщинами, отпускали грубые замечания, роняли многозначительные угрозы. У женщин не было возможности уединиться даже в туалетах, где за ними в момент отправления естественных потребностей могли наблюдать мужчины. В тюрьме были темные уголки и коридоры – самые страшные места в Тутвайлере, где женщины могли подвергаться избиениям или сексуальным нападениям. «Инициатива за равное правосудие» просила департамент исправительных учреждений установить камеры безопасности в общих спальнях, но чиновники отказали. Культура сексуального насилия была настолько всепроникающей, что даже тюремный капеллан домогался женщин, когда они приходили в часовню.

Вскоре после прибытия Марши в Тутвайлер мы добились освобождения Дианы Джонс, несправедливо осужденной и приговоренной к смерти в тюрьме за преступление, которого не совершала. Диану облыжно обвинили в контрабанде наркотиков, в которой участвовал ее бывший бойфренд. Ей были предъявлены несколько обвинений, приведшие к приговору с обязательным пожизненным заключением без права на условно-досрочное освобождение. Мы оспорили ее осуждение и приговор – и в конечном счете добились их отмены. Освобождение Дианы Джонс подарило надежду всем остальным пожизненно заключенным в Тутвайлере. Работая над ее делом, я ездил в тюрьму встречаться с Дианой, которая рассказывала мне о том, как отчаянно эти женщины нуждаются в помощи.