10 гениев науки

Между тем Галилей чувствовал себя триумфатором в Риме. В его честь были устроены торжества, на которых присутствовали многие аристократы и представители высшего духовенства. Галилей даже удостоился аудиенции у Папы Римского. Таким образом, он вращался в самых высоких кругах и получал восторженные отзывы. Например, кардинал дель Монте писал Козимо: «.если бы мы еще жили в древней Римской республике, то на Капитолии ему несомненно воздвигли бы колонну в честь его великолепных трудов».

В день, когда астрономы иезуитской коллегии отправили свой вердикт Беллармино, Галилея в торжественной обстановке приняли в «академию рысеглазых», римское общество естествоиспытателей, основанное князем Чези.

Ученый не знал, что во время его пребывания в Риме состоялось секретное заседание конгрегации святой инквизиции, на котором обсуждался вопрос о Галилее и его связях. Дело в том, что в Венеции ученый был знаком и даже дружен с неким Чезаре Кремонино, одним из инициаторов изгнания из Венецианской республики иезуитов. Незадолго до приезда Галилея в Рим Кремонино был обвинен в безбожии, но Венеция отказалась выдать его. Верхушка инквизиции приняла решение проверить, не встречалось ли имя Галилея в процессе над Чезаре Кремонино. К счастью для Галилея, он не был замечен в неосторожных высказываниях на политические или религиозные темы, но сам факт его знакомства с Кремонино был очевиден.

Тем не менее, половина дела была сделана: открытия Галилея признала церковь, а сам он не вызвал гнева католической верхушки. Но оставалось наиболее важная и сложная задача: подвести под эти открытия теоретическую базу. Скорее всего, к счастью для себя, ученый не стал делать этого сразу.

Вскоре после возвращения Галилея во Флоренцию, Козимо принимал высоких гостей. Тосканского герцога посетили двое кардиналов. В программу приема гостей по инициативе герцога вошел и научный диспут, темой которого стал спор о плавании тел. Точки зрения, которые отстаивали участники дискуссии, появились еще в античности. Одна из них принадлежала Аристотелю, который считал, что тела плавают или тонут в зависимости от их формы. Вторая основывалась на законе Архимеда. Согласно этой точке зрения, тела плавают, если вытесняют количество воды большего веса, чем вес тела. Нужно ли говорить о том, что Галилей был сторонником второго объяснения? Результаты самого диспута нас не интересуют. Важно то, что, готовясь к спору, и после, изучая разные аспекты движения тел, погруженных в воду, Галилей серьезно подошел к этому вопросу: провел собственные исследования и эксперименты и наконец в 1612 году изложил результаты в работе «Рассуждения о телах, плавающих в воде». Во введении к этой книге Галилей также сообщил о своих астрономических наблюдениях, сделанных со времени издания «Звездного вестника». В самой книге автор очень аргументированно доказывает, что плавание тел зависит только от их удельного веса. Занимаясь днем физикой, Галилей не прекращал ночных астрономических наблюдений. Между тем полемика стала утомлять и тяготить его. Кроме того, она, так же как ранее преподавание, отнимала время, которое можно было посвятить науке. Ученый писал о полемике: «Я занимался ею с невыразимым отвращением и близок к раскаянию по поводу труда и времени, так бесплодно растраченных на полемические заметки и сочинения».

Но при этом Галилей признавал важность научных дискуссий и споров и был вынужден постоянно вступать в них. Также, возможно, оставаться в стороне от полемики ему не позволял характер, который еще студенты Пизанского университета отметили таким метким прозвищем. Этим Галилей нажил себе немало врагов. И поскольку наш герой был блистателен и практически непобедим в научных спорах, его враги иногда не гнушались наносить своему оппоненту удары ниже пояса. Первый тревожный звоночек прозвенел в конце 1612 года. Галилей получил от своего друга римского художника Чиголи такое сообщение:

«От одного моего друга, очень милого священника, весьма преданного Вам, я узнал, что группа лиц, недоброжелательно и завистливо относящихся к талантам и заслугам Вашим, собирается и совещается в доме архиепископа (Марцимедичи). В озлоблении они стараются найти способ нанести вам удар по какому-либо поводу, по вопросу ли о движении Земли или по какому-либо другому. Один из них уговаривал некоего проповедника объявить с церковной кафедры, что Вы высказываете сумасбродные мысли. Этот священник, распознав здесь злобные намерения, ответил на это предложение так, как подобает доброму христианину и священнослужителю. Я пишу Вам об этом, чтобы вы остерегались зависти и недоброжелательства этих злоумышленников, часть которых Вы знаете по их писаниям, смешным и невежественным, поэтому Вы должны примерно знать, кто эти люди».