10 гениев войны

Наполеон со своей небольшой свитой (маршал Бертран с женой, генерал Монтолон с женой, генерал Гурго, преданный офицер Лас-Каз, слуга Маршан и др.) поселился в поселке Лонгвуд. Губернатор острова Гудсон Лоу позволил пленнику, которого не любил и боялся, пользоваться определенной свободой – гулять, ездить верхом, принимать гостей. В другом небольшом городке находился английский гарнизон. Были в Лонгвуде и представители стран-победительниц, которых до самой смерти императора не пускали в его дом. Удивительно, но бывший диктатор по-прежнему оказывал огромное влияние не только на своих приближенных, продолжавших интриговать и бороться за его благосклонность, но и на английских солдат. Он пытался вести активный образ жизни, учил французскому языку знакомую девочку, диктовал воспоминания Лас-Казу. Наполеон откровенно признавал себя великим полководцем и убеждал будущих читателей в том, что он лишь хотел возвысить Францию. Эти мемуары стали ценнейшим историческим источником. Но после такой активной деятельности во главе страны и Европы бывший император никак не мог привыкнуть к размеренному образу жизни на острове Святой Елены. С 1819 года он болел все чаще. Силы Наполеона подтачивал тот же недуг, что и его отца, – рак желудка. 13 апреля 1821 года он начал писать завещание, в котором распределял свое довольно значительное имущество. Главную его часть он завещал офицерам и солдатам, сражавшимся под его знаменами, и местностям Франции, пострадавшим от нашествий 1814 и 1815 годов. В последние дни он неподвижно лежал с открытыми глазами и не стонал. В шесть часов вечера 5 мая 1821 года этот великий человек скончался. Стоявшим у его постели удалось расслышать, как он прошептал: «Франция… армия… авангард».

Через 16 лет тело Наполеона перевезли в Париж, но торжественное перезахоронение состоялось лишь в 1861 году в соборе парижского Дома Инвалидов.

Гельмут фон Мольтке

В среде противодействующих элементов войны редко удается достигнуть идеала; однако результат свидетельствует, что и посредственность может достигнуть цели. Соединение прусских армий в надлежащий момент никогда не считалось, по крайней мере прусским генеральным штабом, особенно блестящей идеей или глубоко ученой комбинацией.

Гельмут Карл Бернгард Мольтке о собственной стратегии

По легенде, в свое время Юлий Цезарь сокрушался перед статуей Александра Македонского. Как же – Александр в возрасте 30 лет уже добился потрясающих успехов, а будущий диктатор был еще так далек от своих эпохальных свершений! До 60 лет ни тот ни другой не дожили. Как, впрочем, и Наполеон Бонапарт, и Густав Адольф… В этом возрасте полководцы предпочитают писать мемуары, но творец нового стиля военного руководства, новой стратегии, в которой учитывался тот рывок, который совершило человечество в XIX веке, классик из классиков – Гельмут фон Мольтке – в 60 еще только двигался к вершине своей славы.

К несчастью, именно его страна стала главной виновницей тех страшных бедствий, которые обрушились на Европу в веке двадцатом. Прекрасно отлаженная, прошедшая проверку в боях германская военная машина так и не смогла остановиться на достигнутом в эпоху Бисмарка и его блестящего помощника – начальника генерального штаба. Может, немцы слишком уверовали в несокрушимость своей армии? И немудрено! Имея во главе ее такого человека, как Мольтке, можно решить, что все события любой войны можно предугадать, просчитать, распланировать. Надо только вооружиться пером, линейкой и транспортиром, окружить себя такими же вдумчивыми, педантичными, усидчивыми коллегами… И тогда армия выйдет на рубеж в указанное время, там ее встретит обреченный на неуспех противник, битва начнется и закончится точно в срок и с нужным результатом, и главнокомандующий, поставив последнюю галочку, доложит монарху: «Сражение происходило в точном соответствии с пожеланиями Вашего Величества». Так, как это делал незабвенный «великий молчальник».

Со времен Тридцатилетней войны в XVII веке Германия оставалась раздробленной на герцогства, королевства и княжества, враждовавшие друг с другом более активно, чем с внешними врагами. Этим пользовались крупнейшие державы, каждая находила здесь опору в том или ином владении, всех устраивало отсутствие на своих границах – западных или восточных – слишком сильного соседа. Этим пользовались и полководцы, в частности Наполеон, поставивший большинство германских государей в унизительное положение, бивший их поодиночке. Естественно, чересполосица в Германии мешала нормальному экономическому росту, немецкие буржуа не были конкурентами французам или англичанам в вопросе отношений с колониями.