10 вождей. От Ленина до Путина

Сталин в конце записки пишет, что, хотя он считает передачу калия «гуманной миссией, выполнять он ее не будет»{219}.

Тайны болезни Ленина, которого «пользовали» более двадцати российских и зарубежных врачей, десятилетиями хранились в архивах ЦК, как особый государственный секрет. Закрытость лечения, которым «руководило» политбюро, настроило и некоторых врачей на особые оценки течения болезни у вождя. Тот же В. Крамер, уже после смерти лидера большевиков, запишет: «У выдающихся людей, как гласит внедрившееся в сознание убеждение, все необычно: как жизнь, так и болезнь течет у них всегда не так, как у других смертных»{220}.

Не случайно после смерти Ленина политбюро приняло решение об изучении мозга вождя с целью получения «материальных доказательств гениальности вождя…». Уже априори, до проведения исследования, профессора А.А. Демин, В.В. Бунак, Б.С. Вейсброд, Л.С. Минор, А.И. Абрикосов, В.В. Крамер, 0. Фохт дали положительный ответ{221}

. Как можно перечить всесильному политическому бюро?

У святого должны быть и болезнь, и мозг, и смерть необычными, святыми.

Хотя Н.К. Крупская, более других знавшая о Ленине, описала кончину первого вождя печально-прозаически и обреченно. «В понедельник пришел конец… – писала Надежда Константиновна в своих записях с грифом «совершенно секретно», установленным хранителями тайн в ЦК. – Часов в 11 попил черного кофе и опять заснул. Время у меня спуталось как-то. Когда он проснулся вновь, он уже не мог совсем говорить, дали ему бульон и опять кофе, он пил с жадностью, потом успокоился немного, но вскоре заклокотало у него в груди. Бессознательнее становился взгляд, Владимир Александрович […] и Петр Петрович […] держали его почти на весу на руках, временами он глухо стонал, судорога пробегала по телу, я держала его сначала за горячую мокрую руку, потом только смотрела, как кровью окрасился платок, как печать смерти ложилась на мертвенно побледневшее лицо. Профессор Ферстер и доктор Елистратов впрыскивали камфару, старались поддержать искусственное дыхание, ничего не вышло, спасти нельзя было»{222}.

Обычная семейная трагедия, которой отныне надлежало стать на многие десятилетия глубокой партийной тайной.

Власть времени – власть абсолютная.

Боги на небе не знают возраста. Кто может сказать, сколько лет было Зевсу, Афродите, Афине Палладе, Фемиде? Может быть, для них время застыло? Или имеет даже «обратный ход»? Потому они и боги, что стоят над абсолютно невозможным – над временем.

А земные боги смертны. Хотя десятилетиями мы говорили: «Ленин жив…», подразумевая его дела и свершения. Но и они не вечны.

Я уже говорил однажды, что судьба Ленина в изображении его соратников похожа на монумент, освещенный солнцем с одной стороны. Что было в действительности на стороне теневой – никому не положено было знать.

Разумеется, автор смог лишь приподнять полог над тем, что происходило за партийными, политическими кулисами партии-монополиста, личной жизнью и трагедией вождя. Закулисную жизнь рождает боязнь света правды, истины.

На протяжении десятилетий «ленинское политбюро» решало в самом узком кругу вопросы, дела, «расхлебывать» которые приходилось всей стране: «поход на Варшаву», коллективизацию сельского хозяйства, кровавую чистку в обществе, преступные соглашения с Гитлером, Катынь, советско-финляндская война, антиеврейские процессы, корейское побоище, ссора с Югославией, Карибская авантюра, интервенции в Венгрию и Чехословакию, Афганистан, подготовка к вторжению в Польшу и многое, многое другое. Все решалось «за партийными кулисами». Народу предоставлялось лишь право «проявлять инициативу», «советский патриотизм», «выдвигать новые почины» в реализации решений, принятых втайне в Кремле или на Старой площади в Москве.

Ленин явился основателем закрытого общества, где в полной мере общественного мнения не существовало, оно целенаправленно формировалось и им управляли. Заговорщицкая партия до 1917 года (легальные способы борьбы были вспомогательными) перенесла свои антидемократические методы на государство, в котором большевики сказочно легко захватили власть.

По воле Ленина в России возникло государство, состоящее как бы из двух этажей. На верхнем – «творили» вожди, их деятельность подавалась, естественно, только как «мудрая», «ленинская», «единственно правильная». Они избирали сами себя на самый высший пост в партии и государстве, не несли никакой ответственности за свои деяния, строго следовали ленинским догмам. Партийная номенклатура обладала тотальной властью.

На этаже нижнем творили «массы», которые, в свою очередь, тоже были поделены на пролетариат (высшая страта) и крестьянство (естественно, низшая), с какой-то интеллектуальной «прослойкой», имевшей социально подчиненное положение по отношению к двум «основным классам трудящихся».